История и мы.

https://www.youtube.com/watch?v=yO5Hqqu_8F0

Моя Великая война.
8 серий.

Добавлено спустя 21 минуту 14 секунд:

Дед дома про войну не говорил. Не мог. Ни слова. Губы начинали дрожать, слезы. А в советских школах же заведено было: к пионерам перед 9 мая приходили ветераны — с медалями, с рассказами о подвигах, бесстрашии и героизме. Однажды к нам в класс и моего деда пригласили. Дед при параде, класс тоже — белый верх, черный низ, галстуки отглажены, инструктаж от учителя: чтобы все прилично, чтобы серьезные лица и чтобы вопросы правильные задавали. Я все думала — как же он будет рассказывать. А он ничего так, спокойно все, и про то, где воевал, и про то, за что медали. Прямо как будто не дед мой, что только слезами может рассказать, а кто-то другой — да, герой, но какой-то неживой, что ли. Тогда я поняла, что есть две войны. Про одну — только слезы. А про другую — речи, парады, и все чтобы красиво, чтобы только про подвиги и героизм.

Olga Degtyareva

***
Дедушка, мамин отец, в Великую Отечественную не воевал. Потому что его убили свои. Советские граждане убили. Соотечественники... Расстреляли в 1940-м. Молодого,красивого, талантливого 22-летнего парня. Справку о реабилитации прислали, в 1985-м...

Татьяна Баранова

***
Сестра маминого папы рассказывала. У них было много детей в семье, больше девяти. Старший, Николай, был танкистом в войну, вышел однажды из танка покурить, а в это время танк взорвался от прямого попадания снаряда. Николай один жив остался, и все не мог понять, как же так случилось, и жить не хотел. Сестра маминого папы потеряла в войне шестерых братьев и сестер. Помнит, как боялись маму потерять. До сих пор плачет навзрыд, рассказывая об этом.

Anna Golde

***
Бабушка рассказывала, как во время войны, когда их деревню заняли румыны, привезли к ним и поселили в конюшне много евреев. Они всем селом кормили их чем могли. Вся еда сливалась в один большой бак, и потом этим кормили людей. Потом один дедушка из этого села рассказал историю — как он видел, как этих евреев повезли за село. Там был заброшенный колодец. Их сожгли в этом колодце. Он еще рассказал, что, когда подожгли, из колодца доносился вроде какой-то вой. Он тогда еще пацаном был. Было это в селе Степановка, Веселиновский район, Николаевская область, Украина.

Игорь Спивак

***
Дед, ссыльный, из раскулаченных в 30-е годы, в войну работал в шахтерском поселке на Урале. Их на фронт не брали, в шахте были нужны. Одному из его коллег «повезло» — по его вине в шахте погибли люди, и вместо тюрьмы его направили воевать. Не погиб, даже не был ранен, вернулся и всю жизнь потом был «ветераном войны», получал плановые награды и дополнительную пенсию, ходил на школьные утренники почетным гостем. А дед только после войны перестал на работу под конвоем ходить...

Yulia Sudakova

***
Мне мама рассказывала, как в оккупированном Ставрополе в их дом расквартировали офицера, немца. Так он был очень вежлив и всегда отдавал весь свой паек (а это было просто богатство по тем временам) в общий котел. А шоколад отдавал тогда еще пятилетней моей маме..

Leonid Tokarev

***
Моя прабабушка Агафья Игнатьева работала нянечкой в детском саду. Садик был на даче, под Минском. Когда началась война, бабушка осталась со всеми 40 детишками. Ну что делать? Никакого транспорта, ничего не было у нее... Она вела их в город около недели — одна и 40 малышей: дорогами, лесом... Все остались живы тогда!

Ola Ivanova

***
Бабушка мужа Знаменская Нина Александровна работала в войну хирургом. Работы было столько, что не было времени ходить в туалет. По госпиталю ходила санитарка с ведром, вот в это ведро врачи и ходили в туалет, чтобы не терять драгоценное время.

Julia Sokolova

***
Севастополь. Один из последних уходящих транспортов (кораблей, эвакуирующих людей, было немного). Глубокой ночью к моей прабабушке пришла соседка — возьму, мол, на корабль тебя и твоих дочек, если поможете мне с моими детьми (маленькие дети у нее были, а муж — офицер, поэтому и знала про транспорт). Грузились на корабль ночью: прабабка, бабушка моя маленькая и сестра ее, Надежда, постарше. Налетели «мессершмиты», корабль убрал трап и отошел от пирса. Прабабка и бабушка остались на причале, а сестра бабушки Надежда успела подняться. Позже в Севастополь пришла весть, что корабль этот потопили... Но не знали в Севастополе, что перед тем он успел зайти в Поти и высадить эвакуированных... Надежду в семье считали погибшей. Да и сама Надежда думала, что мать и сестра погибли под той бомбежкой...
Тем временем ее пристроили в контору по проверке корреспонденции — нужно было читать письма, чтобы не передавали в иносказательном виде враги сведения о войсках. Перебирая по долгу службы письма, увидела Надежда письмо своей старшей сестры к матери в Севастополь, узнала что все живы и упала в обморок. Добрые люди снабдили ее хлебом и местом в теплушке по дороге в Севастополь... Так семья снова соединилась.

Victoria Kholmanova