Приглашаю на мой суд!

Хочу предупредить. Сегодня на себе испытала. Происходит очень опасная штука – в судах появляются «засекреченные свидетели». Смотрите, как это делается. У следователя не клеится дело, а дело заказное и подвести нельзя, он же «офицер, в конце концов». Находят тех, кто под диктовку готов давать любые показания (оказывается, желающих хватает). После чего этим артистам говорят, что надо подписать протокол, что им угрожают, и они после дачи «показаний» бояться за свою жизнь. И все. Дело сделано. В суд идти не надо. Точнее, надо, но не в зал суда, а в тайную комнату, откуда измененным голосом можно просто прочитать все, что написал следователь, и еще раз сказать об угрозах в свой адрес.

В моем случае, подлецы оговорили Женю. Сегодня на допросе попыталась узнать, чем именно, когда и как «угрожал» Ройзман, вопросы были отведены, как «направленные на раскрытие персональных данных засекреченного свидетеля». То есть отвечать за свои слова им не надо. Говорю же, артисты. Засекречивают для того, чтобы облегчить лжесвидетельствование.

Эта практика только начинается. Показательно, что ни один из семи районных судов Екатеринбурга не оборудован «тайной комнатой», поэтому у нас было выездное заседание в областном суде. Почему-то не сомневаюсь, что скоро такие «тайные комнаты» оборудуют в каждом суде, поставят на поток, удобная технология посадки. И это очень опасно. Не приводятся объективные причины для того, чтобы закрыть свидетеля для участников процесса. Он просто секретится постановлением следователя, и все. При этом само это постановление – тоже засекречено! Что можно сделать? Сегодня потребовала, чтобы постановление о засекречивании свидетелей было оглашено и исследовано в судебном заседании, сказала, что мне достоверно известно, кто скрывается в тайной комнате, назвала имена и фамилии. Что добавило абсурдности происходящему.

Мне отказали в ходатайстве. Это все, чем я могла от них защититься. Засекреченные свидетели дали показания измененными голосами из тайной комнаты. Короче, у меня есть все основания утверждать, что Олега Овчинникова и Валентину Гофенберг засекретили не в целях безопасности, а в целях облегчить дачу ложных показаний. То есть сегодня в свердловском областном суде создали все условия для совершения двумя этими гражданами нового преступления – лжесвидетельствования.

Аксана Панова https://www.facebook.com/aksana.panova/posts/...96784

Российская власть одаривает общество амнистией и помилованием как благодеянием, а на самом деле это продолжение вечной кабалы. Российское бесправие, надо признать положа руку на сердце, держится не только на силе, но и на общественном согласии с ним. Выражается оно в давно известной всем формуле о том, что суровость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Законы сами по себе, а применение их – само по себе.

Здесь между властью и обществом достигнут удивительный консенсус. Власть не заинтересована в правовом государстве и диктате закона, она предпочитает применять закон избирательно, сообразуясь со своими прагматическими интересами. Строгое соблюдение законов ограничило бы возможности произвола. Общество, в свою очередь, радуется безнаказанности при нарушении суровых, но не обязательных для исполнения законов. Все друг другом довольны!

Институты амнистии и помилования продолжают традицию неисполнения законов. При некачественном правосудии амнистия и помилование могут корректировать так называемые ошибки правосудия, а проще говоря, его убогость, жестокость и продажность. При этом власть выступает в роли благодетеля, а общество призвано радоваться такому великодушие и воспевать руководителей государства. Сегодня, правда, охотников воспевать Владимира Путина не так уж много, но даже в либеральных кругах амнистия и помилование воспринимаются с благодарностью. К сожалению, российская власть страдает синдромом самодержавия, а российское общество – трудноизлечимой многовековой болезнью холопства.

Амнистия и помилование идеально вписываются в антиправовую систему, укоренившуюся в России. Гражданам обращаться за прощением или снисхождением привычнее и проще, чем за справедливостью. Это многовековая традиция, преодолеть которую не так-то просто. К тому же, эта традиция поддерживается властью, заинтересованной решать вопросы, опираясь на понятия, а не на право. Вдобавок ко всему обращение за милостью легитимирует дурно избранную или вовсе не избранную власть. Это то, в чем она нуждается больше всего. Амнистия, в свою очередь, одним росчерком пера перечеркивает все правосудие, не только «прощая» осужденного, но и лишая его всякой возможности апеллировать к закону и доказывать свою невиновность.

У амнистии и помилования есть и другая, не столь очевидная на первый взгляд, сторона. Освобождение определенной категории преступников от наказания нарушает принцип равенства граждан перед законом. Например, по последней амнистии освобождаются от дальнейшего наказания некоторые категории осужденных, которым исполнилось 60 лет. Эти счастливчики выйдут на свободу. А те, кому пока еще только 59, останутся сидеть. Как быть с равенством граждан перед законом? Почему одни освобождаются от исполнения приговора, а другие нет? Какими разумными доводами обосновано различное к ним отношение?

Есть и еще одна проблема – права потерпевших. Люди, пострадавшие от преступных действий, вправе ожидать наказания преступников. Государство, милуя или амнистируя осужденных, мнением потерпевших не интересуется. Как же тогда быть с конституционными гарантиями судебной защиты и правом потерпевших на доступ к правосудию?

Помилование и амнистия традиционно ценятся в России как инструменты компенсации судебной несправедливости. Это очень понятное явление. Характерная фраза по поводу даже самой куцой амнистии: «Ну, хоть кто-то освободится, и то хорошо». Теория «малых дел» и довольствование крохами милосердия приветствуются властью, системно нарушающей права человека. Освобождая от отбывания наказания самых известных своих политических противников или самых обездоленных, которым сострадает общество, власть снижает градус общественного недовольства, поправляет свой имидж и в то же время сохраняет в неприкосновенности систему, которая будет и дальше делать то, что делала прежде.

В известной мере, институты амнистии и помилования напоминают международную гуманитарную помощь, систематическое и длительное получение которой дезорганизует экономику и отбивает охоту к проведению жизненно необходимых реформ. Уповая на амнистию и помилование, общество внутренне смиряется с неизбежностью исковерканного правосудия и капитулирует перед необходимостью совершенствовать или вовсе менять власть.

Не случайно в странах с высоким уровнем правосудия амнистия – не слишком частое явление. В эталонной, на мой взгляд, англо-саксонской правовой системе амнистия вообще отсутствует. Там нет необходимости корректировать погрешности правосудия таким неизбирательным способом. Для исправления судебных ошибок есть другие законные механизмы.

Россия – страна консервативная. По-настоящему правовой она не была никогда, лишь иногда приближаясь к стандартам правового государства, но чаще находясь от них на очень приличном отдалении. Большинство наших соотечественников предпочитает довольствоваться имеющимся, ожидая от всяких перемен только худшего. Это сковывает инициативу и препятствует развитию.

Что уж говорить об отказе от явных или мнимых преимуществ в пользу изменения системы. Ведь действительно, еще неизвестно, к чему эти изменения приведут. Пока что по амнистии или помилованию освобождаются, в том числе и невиновные. Естественно, мы все радуемся этому. Однако то, что такая система восстановления справедливости консервирует убогое российское правосудие, общество даже не обсуждает. Такой темы просто нет. А зря, такое обсуждение было бы, по меньшей мере, полезно. Бесконечно довольствуясь крохами с государственного стола, мы обрекаем себя на вечное прозябание в стране правового произвола.
А.Подрабинек.

Ленинский районный суд Екатеринбурга вынес приговор в отношении экс-замначальника УМВД РФ по городу. Литвиненко признан виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей УК РФ «Злоупотребление должностными полномочиями», ему также был назначен штраф — 80 тысяч рублей.

Было установлено, что в августе 2011 года Литвиненко трудоустроил знакомого, полковника Сергея Мозгина на должность старшего специалиста отдела материально-технического и хозяйственного обеспечения тыла УМВД России по Екатеринбургу. Фактически тот никаких обязанностей по службе не выполнял, на работе даже не появлялся, однако ему ежемесячно, вплоть до момента увольнения в апреле 2012 года, выплачивались зарплата и премии за счет средств федерального бюджета. Общий размер ущерба превысил 600 тысяч рублей.

Однако от назначенного наказания Литвиненко был освобожден в связи с применением амнистии к 20-летию принятия Конституции России. Более того, экс-полицейскому вернули залог — 650 тысяч рублей.

Напомним, что во время расследования появилась информация, что на Литвиненко вышли через расследование дела замглавы администрации Екатеринбурга Виктора Контеева, обвиняемого в организации заказных убийств, взяточничестве и легализации средств, добытых преступных путем.

16-11-2013 17:36:00 Обращение Ильи Фарбера к адвокатам

Уважаемые российские адвокаты!

Меня зовут Илья Фарбер. Мне передали, насколько превратно было истолковано моё заявление, в котором я отказался от ваших услуг. Прошу вас правильно расценить мой поступок.

Отказавшись от вашей защиты, я никак не стремился приуменьшить ценность адвокатской работы. К любому труду я отношусь с уважением, а труд адвоката мне видится особенно важным, так как помогает спасти человека от несправедливости, лжи и тревожной разлуки.

К отказу от услуг адвокатов я пришёл не спонтанно.

В моём заявлении в Тверской Областной суд объяснена основная причина моего отказа. Ни разу за два с лишним года, ни на одном из судебных заседаний по моему делу слово адвоката — каким бы своевременным и дельным оно ни являлось — ничего для суда не значило. Вообще ничего. Суд всеми способами демонстрировал адвокатам, что они — пустое место. И я знаю, что такое происходит не только на моём судебном процессе. И вы знаете это — причём, конечно, намного лучше меня.

Я вижу, в какое положение поставлен каждый из вас. С одной стороны, подзащитный рассчитывает на вашу помощь, с другой — вы не смеете по-настоящему бороться за его права, так как знаете, что суд отомстит вам, и вашему подзащитному будет хуже.

В результате вы обязаны играть по навязанным вам мафиозным правилам, безмерно вас унижающим, а не совершенствоваться в любимом искусстве, испытывая радость от торжествующей,благодаря вашему мастерству, справедливости.

Единственное утешение в вашей работе сейчас — это деньги. Но много ли на них купишь из того, что действительно необходимо человеку? Из того, без чего невозможно себя уважать?

Понятно, что надо менять существующее положение. Однако кто из адвокатов может позволить себе пожертвовать своим подзащитным, пусть даже ради сохранения своего достоинства, ради помощи другим, будущим подзащитным, ради помощи своим коллегам? Никто из вас не может выступить первым, не предав своего подзащитного. Когда я это понял, я решил вам помочь.

Я никого не предаю, жертвуя собой. Наоборот, я действую согласно своему девизу и долгу. К тому же, отказавшись от вашей поддержки, я не отказываюсь от поддержки обычных людей доброй воли, от поддержки всего общества.

Само собой, я вполне осознаю, насколько рискую, потому что уже знаю, что такое месть судей. Но мне есть, ради чего делать это.

Отказавшись от вас, я вступился за вас и за вашу профессию.

Теперь вы можете потребовать уважения к себе у судебной системы, у государства, у власти. Теперь вы можете заявить протест.

Я уверен, что общество вас поддержит. Нам нужны защитники.


C пониманием и сочувствием,

Илья Фарбер. СИЗО-1. г. Тверь, 14.11.2013
Автор: Илья Фарбер

Житель омского села Крутинка, выливший ведро фекалий на районного судью, мстил системе правосудия. Пенсионер 10 лет прожил без паспорта по вине УФМС, но Крутинский суд отказал ему в моральной компенсации.
65-летний сельчанин подстерег судью на улице и облил женщину помоями из ведра с криками "Это тебе за все". По словам безработного, таким способом он хотел привлечь внимание к коррупции в суде. Как он впоследствии объяснил, ему было все равно, на кого из сотрудников Крутинского районного суда будет вылита грязь. Пенсионер решил напасть на того судью, который выйдет из здания первым.
Как выяснилось, в 2012 году мужчина судился с управлением федеральной миграционной службы. В 1999 году он приехал в Омскую область из Казахстана и обратился в паспортный стол Крутинского РОВД с заявлением об утере паспорта СССР и выдаче ему паспорта российского образца. Однако в выдаче документа мужчине отказали до окончания проверки личности. А сама проверка затянулась на десять лет. В результате сельчанину удалось получить паспорт только по решению суда. И в 2012 году ему наконец-то была назначена пенсия по старости.
Пенсионер вновь обратился в суд и потребовал от миграционщиков возместить ему нанесенный моральный и материальный вред .
- В моей семье из-за отсутствия работы начались ссоры, в связи с чем, он вынужден был уйти от семьи и проживать отдельно, - рассказывал суду истец. - Без паспорта я не мог выехать за пределы Крутинского района, получать социальные пособия, медицинскую помощь, содержать свою семью.
- В настоящее время по данному факту проводится проверка, - сообщила РГ" старший помощник руководителя СУ СКР по омской области Лариса Болдинова. - Решается вопрос о возбуждении уголовного дела.