Лирика.. Лирика...

Дым табачный воздух выел. Комната - глава в крученыховском аде.
Вспомни - за этим окном впервые руки твои исступленно гладил.
Сегодня сидим вот, сердце в железе. День еще - выгонишь, можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет сломаная дрожью рука в рукав.

Выбегу, тело в улицу брошу я. Дикий, обезумлюсь, отчаяньем иссечась.
Не надо этого, дорогая, хорошая, давай простимся сейчас.
Все равно любовь моя - тяжкая гиря, ведь висит на тебе, куда ни бежала б.
Дай в хоть последнем крике выреветь горечь обиженных жалоб.

Если быка трудом уморят - он уйдет, разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей, мне нету моря, а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон - царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем.

Если б так поэта измучила, он любимую на деньги б и славу выменял,
А мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа.

Завтра забудешь, что тебя короновал, что душу цветущую любовью выжег,
И суетных дней взметенный карнавал растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли заставят остановиться, жадно дыша?
Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг.

(с) Владимир Владимирович.

Пусть жизни пройдена страница,
И крови пролито пол-литра,
Любовь - когда хотят жениться,
Всё остальное - виды флирта.

Пусть лучше рвётся там, где тонко,
Пусть будет больно и некстати,
Любовь - когда хотят ребёнка,
Всё остальное - мир симпатий.

Пусть много зависти и лести
На каждой жизненной страничке,
Любовь - когда хотят быть вместе,
Всё остальное - лишь привычка.

Пусть плохо, пусть всё не на месте,
Идти по жизни дальше нужно,
Любовь - когда два сердца вместе,
Всё остальное - это дружба.

Сказоч-Ник

Добавлено спустя 41 секунду:

Я знаю, как тобой переболеть –
Сказать себе, что я тебя придумал,
И долго в пламя пристально смотреть,
И не хмелеть, чтоб вдруг не передумал…
Сжать голову и память запереть
На сто замков матерого цинизма,
И в звездопад загадывать не сметь
Ни толики ненужного лиризма…
И слушать, как звенит немая ночь,
Ведя смычком по крылышкам цикады,
И рассмеяться – некому помочь
Душе к тебе прорваться из блокады!
Тебе пробиться к сердцу не успеть,
Чтоб ритмы сбить и разорвать аорту,
Я все придумал, не о чем жалеть –
Не написалась сказка, ну и к черту!
Мешая дым костра и сигарет,
Щекой заросшей раскровить ладони,
И повторять: Ты слышишь, тебя нет!
И не было, стоящей на перроне…
Я не хочу ни видеть твоих глаз,
Ни слышать голос, ни касаться кожи…
Мне одному так хорошо сейчас,
И без меня тебе, наверно, тоже.
Из горлышка лить в пересохший рот,
На грудь роняя с подбородка капли –
А тот, который где-то тебя ждет,
Ты говоришь, он лучше? Это вряд ли…
Его я тоже вычеркну с листа –
Не целовал, не обнимал чужое!
Я выжигаю искрами костра
В своих зрачках колечко золотое.
Мне до рассвета думать о тебе,
Мне до тумана водкою лечиться,
Чтобы забыться утром и во сне
К тебе прижаться и тобой напиться…

Сказоч-Ник

Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:
«Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался…»
Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.
Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.

Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,
- Что за чёрт? – думает Юзек. – Куда она могла деться?..
«Магда умерла, Магды давно уже нет», – вдруг вспоминает,
И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем…

Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.
- Юзек, я открою окно, ладно? - шепчет ему на ушко,
Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,
Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.

- Хочешь пить? – а никого уже нет, никто уже не отвечает.
«Он же умер давно!» - Магда на пол садится и воет белугой.

Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.
А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.

+ + + + + + + + + + +

Помнишь, по небу скользил самолёт,
А по волнам - пароходик.
Все говорили, что это пройдёт,
А ничего не проходит.
Я заживала, почти зажила,
Не онемела - и ладно.
Кажется, целая вечность прошла.
Целая вечность, мой славный.

Чёрные ветви на белом снегу,
Оттепель - редкая милость.
Я даже выплакать всё не могу,
Что без тебя накопилось.
Я этот город насквозь прожила,
Столько души износила.
Кажется, целая вечность прошла.
Целая вечность, мой милый.

Все говорили, что это пройдёт,
А ничего не проходит.
Просто по небу скользит самолёт,
А по волнам - пароходик,
Жёлтый троллейбус бежит до угла,
Катится красный трамвайчик.
Кажется, целая вечность прошла.
Целая вечность, мой мальчик.


Е.Касьян.

Любимая, в такие времена,
в такую сучью непогодь и замять,
не дай нам Бог кичиться и лукавить,
и выяснять, чья большая вина –
твоя вина, или моя вина,
иль родины злопамятные вины
у нас в крови. Без слез и без запинок
забудь вражду, и да пошлет нам сына
глухая ночь в такие времена.

* * * * * * *

Осен­ним ли­с­ть­ям сле­ду­ет кру­жить,
И рас­прав­лять мор­щи­ни­с­тое не­бо,
И за­вер­шив в про­ст­ран­ст­ве ви­ра­жи,
Ло­жить­ся на­вз­ничь бе­реж­но и не­мо.
За­тем им долж­но за­твер­дить урок
о сущ­но­с­ти про­дук­тов эфе­мер­ных,
с осад­ка­ми сме­шать­ся рав­но­мер­но
и на­би­рать­ся си­лы ти­хо, мир­но,
что­бы из них про­изо­шёл рос­ток.
Так по­сту­пить при­ста­ло им судь­бой,
од­на­ко же ре­зон­но их стрем­ле­нье
от­кла­ды­вать пре­крас­ное па­ре­нье
и про­дле­вать, и пе­с­то­вать мгно­ве­нья
ушед­шей жиз­ни, на­ча­той вес­ной.

* * * * * * *

Лю­ди

Чи­та­ют книж­ки, лю­бят ги­ри
под­бра­сы­вать, шу­тить под­час, –
их мно­го, все они дру­гие,
чем те, что бы­ли в про­шлый раз,
хо­тя по­хо­жи, я их ви­жу,
ког­да ку­да бы не иду:
да­ют ку­рить, сме­ют­ся, ды­шат,
под­мёт­ки ре­жут на хо­ду.
Бе­рут за­ку­с­ки, ска­жем, к маю,
на слу­чай вспо­ми­на­ют мать, –
так смо­т­рят, так всё по­ни­ма­ют…
И всех их на­до по­ни­мать…

А.Пахомов.

Осенний сад. Промокшая скамейка.
И листья подметает, не спеша,
Усталый дворник в ветхой телогрейке.
А под скамейкой съёжилась душа.
Да, да, душа. Обычная, вот только
Промокла и от холода дрожит,
И вспоминает, как хозяин колко
Сказал: "Душа, ты мне мешаешь жить.
Болишь по каждой убиенной мошке,
Сжимаешься от плача малыша,
Мой завтрак отдаёшь бездомной кошке -
Я больше не могу с тобой, душа.
Мои глаза давно устали плакать.
Прошу тебя, как друга, уходи."
Она ушла в сентябрьскую слякоть,
И с нею вместе плакали дожди.
Блуждала долго мокрыми дворами,
Заглядывала в окна и глаза.
Над нею осень хлопала ветрами,
И вслух с судьбою спорила гроза.
Осенний сад. Промокшая скамейка.
И листья снова падают, шурша.
Работу кончил дворник в телогрейке.
А под скамейкой умерла душа...

Добавлено спустя 8 минут 1 секунду:

***

Что это было? Припадок безумия?
Ядерный взрыв? Или солнца затмение?
В годы растянутое полнолуние?
Приговорённого слово последнее?

Что это было? Разряд электричества?
Молний зигзаги и зарева сполохи?
Суть бытия или верх неприличия?
(Все мы, влюблённые, Дуры и Олухи...)

Что это было? Мозаика с паззлами?
Несовпаденье по цвету и ракурсу?
Взлёт к облакам или грязь непролазная?
Думай, как хочешь... Вопрос не по адресу!..

Что это было? Никто не ответит мне...
Всё, что мы ищем... Вот только обрящем ли?..
Может быть, это был шанс на бессмертие.
Может быть, просто Любовь?...
Настоящая?