Рыбный завод в Умбе отметил 75 лет

В трех километрах от поселка Умба, там, где река растекается на несколько рукавов, стоит рыбоводный завод, отметивший нынешней осенью свои 75 лет производственной жизни. Это первенец индустрии рыборазведения на Кольском полуострове, одно из немногих предприятий Терского района, сохранившее за годы перестроечных реформ свою специфику и жизнеспособность.

Завод изначально создавался для искусственного воспроизводства семги, однако строительством это трудно было назвать даже по тем временам. Русловой садок, сторожка и сарай, где хранились аппараты для инкубации икры, которые на тросах спускали под воду, - вот, собственно, вся производственная база предприятия образца 1932 года.

Работали по существу в полевых условиях до конца 50-х годов, когда в эксплуатацию были введены заводские цеха и впервые в условиях Крайнего Севера удалось вырастить сеголеток семги, почти невесомое существо рождения сего лета. Так были заложены основы заводского лососеводства на Кольском полуострове.

Этот опыт впоследствии переймут все рыбоводные предприятия области. В лучшие времена их было пять. Сейчас осталось только три. Умбский, в силу разного рода причин, единственный из всех сохранил устойчивое равновесие.

Хоть МЧС вызывай

По-разному объясняли мои знающие собеседники причины стабильной работы завода, но во главу, как первое условие, все ставили заслуги коллектива. Одна из высших похвал звучала буквально так: «Это патологически честные в своем деле люди, добросовестные и исполнительные». Другие объясняли эти качества вынужденностью обстоятельств. Дескать, поневоле будешь честным, если деваться некуда, - попробуй в Умбе найти другую работу. Третьи предлагали не мудрствовать, всё, убеждали они, гораздо проще.

На заводе в основном работают женщины, а женщине свойственно выхаживать беспомощное дитя. Умеет своих - сумеет и рыбьих деток.

В этом экспертном хоре каждый, наверное, прав по-своему.

Сорок с лишним лет бразды правления держала в своих руках главный рыбовод предприятия Александра Стефановна Деревцова. Ей, говорят, был свойствен командный стиль руководства, но она же и «подняла завод».

Это при ней началась одна из заметных страниц истории разведения в реках Терского берега дальневосточных лососей - горбуши, кеты и симы.

С двумя последними не вышло ничего. Горбуша же, на которую были потрачены десятилетия трудов, заходит в реки беломорского бассейна тысячами. Мы уже сами стали забывать, что горбуша - не наша рыба, сроду ее не бывало в наших водах. Мы своей волей переселили ее с Дальнего Востока и приучили жить в северных реках. И ловится она, кстати, более всего именно на Терском берегу.

. Конечно, есть своя правда в том, что на рыбоводных должностях работают, как правило, женщины. И в»самом деле: нужно иметь женское терпение,- чтобы каждые полчаса бежать кормить прожорливую стаю семужьих личинок, когда те переходят на активное питание. За 12 часов смены присесть некогда. Уход за рыбой: вся санитария, витаминная программа, профилактические ванны, режим кормления и покоя - полностью на совести рыбовода. Мужчины, избегая излишнего напряжения сил, не спешат наниматься на эту работу.

С совестью же, судя по результатам, у заводских рыбоводов все в порядке. Рыба не болеет с 2004 года. Выживаемость, как сказали сами заводские, последние два года «на ура». А бывал такой высокий отход, «хоть МЧС вызывай». Улучшили, объясняют, биотехнику. Это и новая летняя площадка для выращивания молоди, и новые лотки шведского типа для инкубации личинок, французские гранулированные корма...

Люди связывают с заводом свои судьбы, с рыбоводством - свои устремления и планы.

Александра Николаевна Хвалина пришла на завод чернорабочей, зольщицей была. Давно уже дипломированный рыбовод, закончила рыбопромышленный техникум и занимается уважаемым делом. И стаж завидный - 36 лет.

Нынешний главный рыбовод продолжает все ту же женскую линию управления рабочим процессом. Анастасия Николаевна Баланина - выпускница Петрозаводского университета. Из местных. Родилась и выросла в поселке. И в Умбу же вернулась работать.

Многих ее молодость поначалу смущала. Но она повела себя очень разумно, без излишних амбиций. Во-первых, понимала цену наследства, которое ей досталось. И постаралась не только ничего не растратить, но и все сделала, чтобы преумножить достояние. Ездила по другим заводам, набиралась опыта у своих коллег, сопоставляла со своим и, будучи «человеком без шор», восприимчиво относилась ко всему новому.

Необходимость же в этом была и остается острейшая. Потому что проблема возврата заводской молоди, когда, нагулявшись в море, семга возвращается в родные реки на нерест, во все времена служила поводом для серьезной критики рыбоводных заводов.

Возврат взрослой семги - по сути и есть то главное, ради чего строятся и существуют рыбоводные заводы. Но, как ни парадоксально, именно этот показатель менее всего учитывается при оценке эффективности предприятий такого профиля. Важно, чтобы молоди было побольше и откормлена была получше.

Ныряйте под лед

Не дожидаясь директивных указаний свыше, в «Мурманрыбводе» решили пересмотреть производственную политику своих рыбоводных заводов и последовать строго рекомендациям науки. Конкретнее - специалистов ПИНРО, предложивших изменить схему выпуска молоди семги в реки Кольского полуострова.

Решено было отпускать в свободное плавание не двух- и трехлетних рыб, тем более, что качественной формы они все равно не достигали, а избалованы были дальше некуда, но только тех, кому исполнился год от роду. И выпуск сместить по срокам - не летом, как обычно, а ранней весной, под еще не распалившийся лед.

Наука исходила из того, что в годовалом возрасте молодая рыба еще не так одомашнена, природные инстинкты еще не угнетены, ей легче приспособиться к миру живой природы и стать его частью. Ранней же весной потому, что у такой рыбы больше шансов выжить -чайки еще не прилетели, хищники еще не так активны.

Более того, старший научный сотрудник Лаборатории биоресурсов внутренних водоемов ПИНРО кандидат биологических наук Максим Юрьевич Алексеев самолично обследовал те участки терских рек, куда предстояло переселить семужью молодь. Здесь должны быть хорошие кормовые угодья, галька и валун, определенная скорость течения и заданная глубина воды. И еще условие, такое же обязательное, - мало дикой молоди. Если выростной участок отвечает этим требованиям, вероятность, что заводская рыба очень скоро ничем не будет отличаться от природной, возрастает в разы.

Позже Алексеев не раз убедится в этом, проводя контрольные обловы семги на экспериментальных площадях. Внешне это оказались почти неотличимые близнецы с той единственной разницей, что заводская семга несет на себе мету - у нее срезан спинной плавник. Кстати, срезают его обязательно в стылое время. Руки, говорят рыбоводы, коченеют от холода. Через эту операцию проходит вся без исключения заводская семга, а это больше сотни тысяч плавников. Эксперимент, предложенный ПИНРО, был начат в апреле 2003 года. А с 2005-го стал полномасштабным. Выпускают в Родвиньгу, Кицу, Низьму, Вялу и в среднее течение Умбы.

Быстрых оценок начавшихся опытных работ никто, разумеется, делать не собирается. Картину более полную и убедительную следует ожидать не раньше следующего лета. Вместе с тем уже есть обнадеживающая статистика, в том числе неофициальная: от рыболовов-любителей и тех же браконьеров, которым попадалась меченая семга раннего выпуска.

Умбские браконьеры заслуживают, конечно, отдельного разговора, к сожалению, бессмысленного, потому что ни местная власть, ни органы правопорядка ничего с ними сделать не могут. Это такая распущенность, такое вызывающее отсутствие стыда, что сетки на семгу они уже ставят невдалеке от завода. Директор Александр Николаевич Ульянов срезал их неоднократно, в отместку ему били окна.

На части терских рек, особенно на Умбе, запасы семги

истощены до критических значений. Изменить ситуацию, считают многие ученые, может только заводское воспроизводство. Самые категоричные из них убеждены, что лососевая река Умба без заводской поддержки вообще погибнет. Альтернативы ему нет. Этот метод может быть усилен другими технологиями восстановления семужьих популяций, но остается базовой основой.

Подтверждение тому - убедительная практика Тайбольского рыбоводного завода, который гарантированно справлялся с этой задачей, пока из-за ветхости его не закрыли. 20% Кольского стада семги восполнялось за счет заводского разведения, остальное делала река. Это в высшей степени доказательный пример эффективности искусственного воспроизводства.

Достижения Тайболы - та высотная планка, к которой стремятся на Умбском заводе. Все понимают: новая схема выпуска молоди - процесс, рассчитанный на годы. Колебания численности возврата семги, падения и взлеты этих цифр неизбежны. Но только пройдя этот путь, можно будет уверенно сказать, насколько верно выбран курс.

P.S. Этим летом, по данным ученых ПИНРО, в реке Умбе было на удивление много молоди семги. Подобного здесь давно не наблюдали. Симптом, подающий надежды, еще, однако, не повод делать далеко идущие выводы. Слишком рано во всех отношениях.

Адель АЛЕКСЕЕВА. Наш спецкор. Умба.