Лирика.. Лирика...

"От трех трясется земля, четырех она не может носить:
Раба, когда он делается царем, Глупого, когда он досыта
ест хлеб, позорную женщину, когда она выходит замуж, и
служанку, когда она занимает место госпожи своей".
Книга притчей Соломоновых. Гл. 30, стихи 21-23

Три вещи в дрожь приводят нас,
Четвертой - не снести.
В великой Kниге сам Агур
Их список поместил.

Все четверо - проклятье нам,
Но все же в списке том
Агур поставил раньше всех
Раба, что стал царем.

Коль шлюха выйдет замуж, то
Родит, и грех забыт.
Дурак нажрется и заснет,
Пока он спит - молчит.

Служанка стала госпожей,
Так не ходи к ней в дом!
Но нет спасенья от раба,
Который стал царем!

Он в созиданьи бестолков,
А в разрушеньи скор,
Он глух к рассудку - криком он
Выигрывает спор.

Для власти власть ему нужна,
И силой дух поправ,
Он славит мудрецом того,
Кто лжет ему: "Ты прав!"

Он был рабом и он привык,
Что коль беда пришла,
Всегда хозяин отвечал
За все его дела.

Когда ж он глупостью теперь
В прах превратил страну,
Он снова ищет на кого
Свалить свою вину.

Он обещает так легко,
Но все забыть готов.
Он всех боится - и друзей,
И близких, и врагов.

Когда не надо - он упрям,
Когда не надо - слаб,
О раб, который стал царем,
Все раб, все тот же раб.

Редьярд Киплинг
(перевод - Лев Блуменфельд)

1
Жили-были пацан да телыч.
Жили ровно, как вши:
Он сшибал в подворотне мелочь,
Она варила борщи.

Он мечтал, что однажды встретит миллионера,
Отожмет лопатник, и купит тонированную девятку.
А она потихоньку копила. Для милиционера.
На взятку.

2
Потому что в конце всегда приходит ОМОН.
Дверь с петель, прикладом по ребрам и харей в пол.
Каждую ночь она видит про это сон.
Каждую ночь – то в холод, то в крик, то в пот.

Потому что она не хочет опять одна,
Часовым на кухне с вечера до утра.
Так, чтобы только серый квадрат окна,
За которым такой же серый квадрат двора, -

Потусторонний мир, где чужие дети
Морды бьют друг другу или делят еду.
Отражается ровно три раза в стеклопакете
Огонек зажигалки. И так же будет в аду.

3
Он приходит домой, он просит пожрать и водки.
Значит, жив, значит здесь, она прячет счастливый стон.
Он бросает ложку. Ни слова, просто кивок – и
Она встает, опирается руками о стол.

В ванной, как истеричка, в стену стучит стиралка.
Он пыхтит где-то сзади и пахнет противно – острым.
Она смотрит в стол. На столе перед ней тарелка.
Красная жижа, картофелина как остров.

Красное море. В журнале, где много фото
Был репортаж про отдых певицы что ли.
У него внутри клокочет страсть или рвота,
Но она закрывает глаза, ныряет. Она на воле.

4
И – одна, будто в страшных снах, только где он, страх?
Утонул, аки воины фараона во время оно.
Рыбы искрами бьются в подводных своих кострах,
Шелестит лишенная листьев коралла крона.

Он давно устал, остыл и осел на стул.
Окурок дымится в банке, бывшей гробом для рыб.
А она - она все еще в море, как будто час не настал,
Не дули ангелы в трубы, мир не погиб.

Говоря между нами, это и есть любовь.
Говоря между нами, это и есть.

Дарить себя - не значит продавать,
И рядом спать - не значит переспать,
Не повторить - не значит не понять,
Не говорить - не значит не узнать.

Не значит не увидеть - не смотреть,
И не кричать - не значит не гореть,
И "промолчать", и "не найти ответ" -
Две вещи разные, в них родственного нет.

Стоять совсем - не значит не лететь
И замолчать - не значит умереть,
И замереть, когда увидишь смерть -
Не значит унижение стерпеть.

.... Бежать во мрак - не значит уходить
И отпустить - не значит упустить,
Не отомстить - не значит всё простить,
И порознь быть - не значит не любить...

Добавлено спустя 6 минут 59 секунд:

К*** (Я помню чудное мгновенье)

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

Добавлено спустя 24 секунды:

:heart

Добавлено спустя 2 минуты 55 секунд:

Анна Кулик

Люди уходят тихо, почти неслышно. Просто кому-то ты перестал быть ближним, просто кому-то стал ты излишне важным, чтобы к тебе привыкнуть, и потерять однажды. Люди уходят. То от скандальной пыли, то от того, что когда-то они любили... То от того, что так важно им до сих пор. Люди уходят, как будто другим в укор, словно сказать пытаются, как не надо.

Только у каждого - свой показатель правды, индекс терпения, степень "пошло все к черту...", свой человечек в памяти перечеркнут... Так что не видят. Не знают чужих ошибок.
А за закрытой дверью тихо стучат часы. В каждом из вновь ушедших - встроенные весы. Боль перевесила снова запас улыбок.

Люди уходят. Медленно по ступеням, снова с седьмого на первый. Опять на дно. Думать о прошлом, скучать и цедить вино, мысленно каяться, падая на колени... Это так глупо, что надо бы перестать, вдруг задержаться, пусть даже у самой двери, вспомнить, что было - и снова себе поверить. Взвесить все трезво - и только потом решать.

Люди уходят. Тихо. Почти неслышно. Просто кому-то ты перестал быть ближним, просто кому-то стал ты излишне важным, чтобы к тебе привыкнуть, и потерять однажды... В каждом печать незаконченной им войны. Люди уходят, чтоб возвращаться в сны.

Добавлено спустя 1 минуту 46 секунд:

Есть люди с особо чувствительной кожей –
их лучше не трогать. Они непохожи
на всех остальных. Они носят перчатки,
скрывая на коже следы-отпечатки
лилового цвета от чьих-нибудь пальцев,
бесцеремонных в иной ситуации.
Они опасаются солнца в зените.
Обычно, надев толстый вязаный свитер,
выходят из дома по лунной дорожке
пройтись; и не любят, когда понарошку,
когда просто так, не всерьез, не надолго.
Болезненно чувствуют взгляды-иголки
и крошево слов. Они прячут обиду
в глубины глубин, но по внешнему виду
спокойны они, как застывшая глина,
лишь губы поджаты и паузы длинны.
Они уязвимы, они интересны;
и будьте чутки и внимательны, если
вы их приручили: они непохожи
на всех остальных – они чувствуют кожей.

(с) М. Павич

Добавлено спустя 1 минуту 54 секунды:

Любовь Козырь

Не тратьте жизнь на тех, кто вас не ценит,
На тех, кто вас не любит и не ждёт,
На тех, кто без сомнений вам изменит,
Кто вдруг пойдёт на "новый поворот".

Не тратьте слёз на тех, кто их не видит,
На тех, кому вы просто не нужны,
На тех, кто, извинившись, вновь обидит,
Кто видит жизнь с обратной стороны.

Не тратьте сил на тех, кто вам не нужен,
На пыль в глаза и благородный понт,
На тех, кто дикой ревностью простужен,
На тех, кто без ума в себя влюблён.

Не тратьте слов на тех, кто их не слышит,
На мелочь, не достойную обид,
На тех, кто рядом с вами ровно дышит,
Чьё сердце вашей болью не болит.

Не тратьте жизнь, она не бесконечна,
Цените каждый вдох, момент и час,
Ведь в этом мире, пусть не безупречном,
Есть тот, кто молит небо лишь о вас!

Добавлено спустя 1 минуту 38 секунд:

Не стоните, пред собою не лукавьте.
Были в белой, нынче в чёрной полосе.
Ах,оставьте свои жалобы, оставьте.
Неужели Вы несчастнее, чем все.
Если мучат Вас сердечные томленья,
Если страсть лишает разума и сил,
Проведите молчаливое сравненье,
С тем несчастным,
Кто вовеки не любил.
Если жизнь полна печальных происшествий,
К месту вспомните, что горе - не беда.
Вас судьба лишь гладит против шерсти,
А с других сдирает шкуру иногда.
Говорите : мир не праведный остался,
Но на свой удел ссылаетесь Вы зря.
Вам кусок не самый лакомый достался.
Для кого-то не нашлось и сухаря.
Так оставьте свои жалобы, оставьте.
Чёрный меч ещё над Вами не висел.
Вы с другими свои беды сопоставьте
И окажетесь удачливей, чем все.

Э.Асадов.

Добавлено спустя 1 минуту 52 секунды:

Меняем прически, духи, телефоны,
наряды, соседей, прописки, районы...
Заводим котов, орхидеи, мужчин,
друзей, эксклюзивные марки машин...
Рожаем идеи, детей и проблемы,
и терпим всю боль, расставанья, измены...
Ждем чуда, погоды и авиарейсы,
глядим в небеса, в уходящие рельсы...
Стараемся выглядеть и вдохновляться,
еще – не стареть, забывать, улыбаться...
Теряем перчатки, воздушность, часы,
становимся старше, мудрей, на весы...
И учимся видеть, готовить, вязать,
жалеть, сострадать, вдохновлять, соблазнять...
Находим записочки и приключения,
скрываем свой возраст, обман, увлечения...
Посуду и книги, еду подкупаем,
в своей нереальности часто витаем,
в сомненьях, бессоннице, самооценке,
и волосы красим в любые оттенки...
А между всем этим мы верим в ЛЮБОВЬ,
страдаем, клянём, и... влюбляемся вновь.

Добавлено спустя 5 минут 13 секунд:

Крест чужой нам кажется легче,
руки твёрже и плечи крепче.
Под своим же не развернуться,
не вздохнуть и не размахнуться.
Под своим нет того полёта,
под своим не хватает чего-то,
под своим жить всё время тесно,
слишком горько. А чаще-пресно…
Куража нет. И нет азарта.
Выпадает слабая карта.
У чужих всегда всё иначе-
ярче, проще, и даже-богаче.
Вы признайтесь: хотя бы однажды
подменить крест желал бы каждый.
Не Атланты ведь мы и не Боги-
тяжелы земные дороги.
Только небо- оно неделимо.
То, что ждёт нас-неотвратимо.
Неизвестно, где мягче и суше,
бросить крест-как продать свою душу…
А чужое-оно и чужое:
нелюбимое и неродное.
Силу духа никто не измерит,
Крест несёшь-значит, Бог в тебя верит!

Елена Филонова

Я - обезумевший в лесу Предвечных Числ,
Со лбом, в бореньях роковых
Разбитым о недвижность их!

На жесткой почве, с прямотой иглы,
Глухого леса высятся стволы;
Их ветки - молний изваянья;
Вверху - квадратных скал углы -
Громады страха и молчанья;
И бесконечность в вышине
Алмазных звезд, с небес ко мне
Глядящих, - строги и суровы;
И за покровами покровы
Вкруг золотой Изиды, в вышине!

Я - обезумевший в лесу Предвечных Числ!

Как взоры пристальны их роковых проблем!
Первичные, они - пред нами суть затем,
Чтоб в вечности пребыть такими ж!
От их всевластных рук вселенной не отымешь.
Они лежат на дне и в сущности вещей,
Нетленно проходя сквозь мириады дней.

Я - обезумевший в лесу Предвечных Числ!

Открою я глаза: их чудеса кругом!
Закрою я глаза: они во мне самом!
За кругом круг, в бессчетных сочетаньях,
Они скользят в воспоминаньях.
Я погибаю, я пропал,
Разбив чело о камни скал,
Сломав все пальцы об утесы…
Как бред кошмара - их вопросы!

Я - обезумевший в лесу Предвечных Числ!

Вы тексты от каких затерянных страниц?
Остатки от какой разрушенной вселенной?
Ваш отвлеченный взор, взор глаза без ресниц, -
Гвоздь, проходящий в сталь, меч, острый неизменно!
От ваших пристаней кто вдаль не отплывал?
Но гибли все ладьи о зубья тайных скал.

Я - обезумевший в лесу Предвечных Числ!

Мой ум измучен и поник
На берегах спокойных книг,
В слепящем, словно солнце, мраке;
И предо мной во мгле теней
Клубком переплетенных змей
Взвиваются хмельные знаки.
Я руки протянул во мгле:
Но вашей тяжестью к земле
Я наклонен в порыве смелом.
Я изнемог, я изнемог -
На переходах всех дорог
Встречаться с вами, как с пределом!

Я - обезумевший в лесу Предвечных Числ!

Доколе ж длительная пытка
Отравленного их напитка,
Вливаемого в грудь с высот?
Как знать, реальность или тени
Они? но, холоден как лед,
Их роковой закон гнетет
Чудовищностью нарушений!
Доколь бессчетность в вышине
Алмазных звезд в их вечном сне,
Взор устремляющих ко мне
Неумолимо и сурово?
О, вечно ль не сорвать покрова
Вкруг золотой Изиды в вышине?

Эмиль Верхарн, перевод Брюсова В.Я.