Союз промышленников Мурманской области представляет интересы работодателей области, участвуя в работе съездов РСПП, федерального совета РСПП, координационного совета РСПП по развитию Арктики и северных территорий.
Важными направлениями деятельности РСПП являются борьба против увеличения фискальной и, особенно, нефискальной нагрузки на бизнес, модернизация трудового законодательства и подготовка кадров, модернизация системы социального страхования и вопросы охраны труда.
По всем этим вопросам на региональном уровне мы активно взаимодействуем с Правительством Мурманской области и Мурманской областной Думой, участвуем в работе более чем пятидесяти различных общественных советов и комиссий в Мурманской области. И, конечно, представляем интересы работодателей в Областной трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений.
Я хотел бы подробнее остановиться на работе трехсторонней комиссии, особенно в части установления на территории области минимального размера оплаты труда. В течение десяти лет нам удавалось найти консенсус между работодателями, Правительством области и Советом профсоюзов.
Минимальный размер заработной платы все эти годы устанавливался на уровне не ниже прожиточного минимума в регионе. Так с 01 января 2018 года предусматривался размер минимальной заработной платы 15 185 рублей. Однако жизнь вносит свои коррективы. 7 декабря 2017 года Конституционный суд РФ принял решение о том, что районные коэффициенты и полярные и прочие надбавки начисляются на МРОТ.
В результате, если использовать в качестве минимального размера оплаты труда в Мурманской области с 01 января 2018 года федеральный МРОТ, то минимальная заработная плата должна составлять 9 489 рублей плюс 40% районного коэффициента и плюс 80% полярных надбавок. То есть всего 20 875 рублей. А с 1 мая этого года 11 136 рублей плюс коэффициент и «полярки» – итого 24 499 рублей.
До сих пор уровень заработной платы в бизнес-структурах определялся рынком труда. При этом, только за счет более длинных отпусков, даже при равенстве заработных плат со средней полосой России (что само по себе, конечно, в корне неправильно), себестоимость нашей продукции, наших услуг выше, чем в средней полосе на 8-14%, в зависимости от доли ФОТа в структуре себестоимости.
Плюс оплата проезда к месту отдыха и обратно. Практически все в этом зале занимаются бизнесом и прекрасно понимают, о чем я говорю.
Существует мнение, что данные издержки неизбежны, являются неотъемлемым условием ведения бизнеса на Крайнем Севере и должны учитываться работодателями и потенциальными инвесторами при определении конкурентоспособности своей продукции, как некая «данность».
Это, конечно, отчасти верно.
Существующий в Арктической зоне бизнес можно условно разделить на 2 группы. I группа – это высокоэффективный бизнес. Когда мы говорим об Арктической зоне, то понимаем, что речь, прежде всего, идет о крупном бизнесе по добыче и переработке полезных ископаемых, будь то нефтегазовая или горнорудная отрасли, рыболовство, транспортно-логистическая отрасль, использующая возможности Северного морского пути и тому подобное.
То есть это крупный бизнес, максимально приближенный к источникам сырья или использующий уникальное географическое положение. В этом случае можно согласиться с логикой неизбежности дополнительных северных издержек для бизнеса, так как:
• производить или добывать продукцию можно лишь непосредственно у источников сырья;
• как правило, конкурировать приходится только на внешнем рынке, а там у российского бизнеса существуют другие конкурентные условия;
• по сути своей бизнес является высокоэффективным.
Но высокоэффективный бизнес не может полноценно функционировать и развиваться, если рядом с ним не будут трудиться бизнес-структуры, которые можно отнести, условно, ко II группе. Это обеспечивающие и вспомогательные производства, а также бизнес, обеспечивающий инфраструктуру и создающий комфортные условия для жизни на Крайнем Севере. К этой группе относятся:
• строительство;
• производство пищевой продукции;
• сельское хозяйство;
• торговля;
• сфера услуг и многое другое.
Как правило, такие предприятия относятся к категории малого и среднего бизнеса, и именно такие бизнес-структуры находятся в заведомо конкурентном проигрыше по сравнению с аналогичным бизнесом из центральных регионов страны. К чему приводит подобная изначально заложенная неконкурентоспособность северного бизнеса, проиллюстрирую на примере строительства. Это очень наглядный пример, потому что сегодня практически все строительные подряды проходят через конкурсную процедуру. Причем как для государственного и муниципального заказчика, так и для частного заказчика, которым, кстати, часто является крупный бизнес.
Очевидно, что при прочих равных издержках и одинаковой планируемой норме прибыли северные строительные организации предлагают свою услугу примерно на 10% дороже, только в связи с выполнением госгарантий перед своими сотрудниками!
Поэтому сегодня массово победителями подрядных конкурсов, торгов, котировок становятся строительные компании, зарегистрированные не в районах Крайнего Севера. При этом совершенно точно могу утверждать, что эти компании привозят на Север только управленцев и незначительное количество рабочих.
В дальнейшем эти компании «выкручивают руки» местным строительным организациям, либо вынуждают их от безысходности работать просто в себестоимость (причем, себестоимость средней полосы), либо, просто отдавать своих сотрудников на временную работу, чтобы обеспечить своих людей заработком.
Во втором случае, работники не получают за время работы северного стажа. Понятно, что местные предприниматели, видя данную тенденцию, начинают с ней бороться доступными им и не всегда самыми честными методами.
Они начинают перерегистрировать свои компании из Арктических регионов в другие, что дает им возможность, якобы «законным» способом, не предоставлять своим сотрудникам северные льготы. Это очень тревожный тренд, так как все больше предприятий, фактически работающих на Севере, уплачивают налоги в других регионах, и, самое главное, все большее количество людей, работающих на этих предприятиях, фактически не получают северных льгот, предусмотренных российским законодательством, что в свою очередь является одним из факторов снижения численности людей, проживающих на Крайнем Севере.
Люди, постоянно проживающие и работающие на Крайнем Севере, де-факто, приравниваются к проживающим в центральной России. Люди просто не видят материальных и социальных стимулов для жизни и работы в Арктике. Как результат – население Мурманской области снизилось с 1 147 тысяч человек в 1989 году до 762 тысяч человек в 2016 году.
Многие видят опасность данных тенденций, и в последние годы звучит много различных предложений по облегчению экономической и налоговой нагрузки на предприятия и организации, работающие на Крайнем Севере. Звучат предложения по снижению налога на прибыль, налога на имущество, земельного налога, снижению тарифов страховых взносов и многое другое.
Я хочу остановиться на одном из предложений СПП Мурманской области, которое вошло в список предложений северных регионов и было направлено в Правительство РФ от Общественной палаты РФ.
ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Внести изменения в 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» и в 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц». Предоставить право Арктическим регионам РФ при проведении конкурсных закупок для государственных и муниципальных нужд устанавливать для малых и средних предприятий, зарегистрированных в Арктической зоне РФ, преимущество в отношении предлагаемой ими цены в размере до 10%.
Считаю, что данная мера могла бы частично устранить конкурентное неравенство, которое сегодня существует для северных предприятий, участвующих в конкурсных процедурах наравне с коллегами из центральных регионов страны, не обремененных дополнительными северными издержками. При этом дополнительно потраченные деньги вернутся в региональный бюджет в виде НДФЛ и в виде налогов от других предприятий, за счет оборачиваемости денежной массы в течение времени.
Правительство РФ, рассматривая эти инициативы, стоит на позиции, что:
«Подобная преференция приведет к ограничению конкуренции, что противоречит статье 8 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой в Российской Федерации гарантируется единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности».
Об этом же недавно на госсовете говорил и Президент России Владимир Владимирович Путин. Не цитата, но близко к оригиналу: «Местный производитель – это производитель из России. Не должно быть протекционизма для региональных производителей». И еще цитата: «Можно и нужно использовать региональные преференции для поддержки бизнеса, а значит, для повышения занятости и доходов жителей, для пополнения бюджета. Однако одно дело, когда льготы равнодоступны всем, и совсем другое, когда создаются намеренно дискриминационные ограничения для предпринимателей из других регионов или вводятся запреты на ввоз товаров».
Хотел бы расставить акценты: мы не говорим о предоставлении ПРЕФЕРЕНЦИЙ северному бизнесу – мы говорим именно о создании РАВНЫХ КОНКУРЕНТНЫХ УСЛОВИЙ для северного бизнеса. Иначе получается, что сначала мы загружаем северные компании дополнительной финансовой нагрузкой, а потом говорим, что это учитывать нельзя, потому что мы поддерживаем честную конкуренцию и единое экономическое пространство. А в чем же заключается единое экономическое пространство, если часть бизнеса ставится в неравные условия?
Еще раз повторю – мы говорим не о предоставлении преференций, а об устранении дискриминации северного бизнеса. Сколько угодно подрядчиков из других регионов выигрывают конкурсы в северных регионах, но вот чтобы северный бизнес выиграл конкурс в Подмосковье?.. Лично я про такие случаи не слышал.
Хотел бы вернуться к повышению МРОТ. Полностью поддерживаю мысль, что работающий человек не может зарабатывать меньше прожиточного минимума. Но с мая 2018 года МРОТ в Мурманской области будет на 62% превышать прожиточный минимум. Логику никто не отменял. В центральной России МРОТ поднимают и сравнивают с прожиточным минимумом, что абсолютно правильно. Но и в Мурманской области в обозримой перспективе (год, два, три) они сравняются, то есть у нас прожиточный минимум «дотянется» до МРОТа.
И произойдет это не только в силу рыночных механизмов, но и в силу необходимости исполнения закона. Повышение заработных плат низкоквалифицированным работникам на 60% по сравнению с декабрем 2017 года, а это необходимо будет выполнить в силу закона, вызовет «эффект домино».
И пусть зарплаты квалифицированных работников вырастут меньше, но это все-равно повлечет некоторый рост цен. Рост цен приведет к росту стоимости труда, что в свою очередь приведет к росту стоимости товаров и услуг и т. д., до тех пор, пока не установится новое «равновесное состояние». Косвенно это скажется и на крупном бизнесе, так как стоимость труда будет возрастать.
То есть, через какое-то время, мы в Мурманской области будем зарабатывать в 2,2 раза больше, чем в центральной России, но и в 2,2 раза больше тратить на жизнь. А пенсионеров, видимо, придется эвакуировать на «большую землю» с помощью МЧС.
Что же произойдет с конкурентоспособностью северного бизнеса?
Если средние зарплаты вырастут хотя бы в полтора раза, то себестоимость нашей продукции будет превышать себестоимость аналогичной продукции в средней полосе в 1,5 – 2 раза. К сожалению, это может привести к ликвидации производственного сектора и существенному росту цен на услуги. А это только ускорит отток населения из нашей области.
Сегодня малый бизнес (да и бюджетные организации) ищут возможности снижения затрат. Самый простой способ – «перевести» сотрудников на неполную занятость. Но, во-первых, это не законно (заставлять людей работать полный день при оформлении на неполную занятость), а во-вторых, при неполной занятости не идет северный стаж, который позволяет работникам раньше выходить на пенсию. Другой способ – перерегистрация предприятий в другие регионы.
Опять удар по работникам, которые живут и работают в условиях Крайнего севера. Третий путь, самый плохой – платить работникам меньше установленного законом (находиться под «домокловым мечом») или закрыть бизнес и уйти в «черную зону» или вообще уехать в другие регионы. Причем уехать могут предприниматели, у которых есть для этого деньги, а работники останутся и пополнят число безработных.
Неизбежно возникнет вопрос об образовании. Нужны ли на севере высшие учебные заведения, финансируемые из бюджета? Ведь подготовка специалистов в них будет обходиться государству в 2 раза дороже, чем в средней полосе. Но, если не будет региональных ВУЗов, то еще большее количество молодежи будет уезжать из регионов, причем навсегда.
Все эти вопросы актуальны для всех регионов, где установлены особые условия оплаты труда и государственные гарантии для работников.
Голос СПП Мурманской области, наравне с аналогичными обращениями из других регионов страны (а я обсуждал это с предпринимателями Архангельска, Братска, Иркутска, Красноярска, Норильска и многих других) был услышан в РСПП. Хочу зачитать вам тезисы из выступления А. Н. Шохина на коллегии Минтруда России 23 марта 2018 года.
«Принятые решения о повышении минимального размера оплаты труда (МРОТ) до величины прожиточного минимума трудоспособного населения (ПМ), а также решения Конституционного суда о применении к МРОТ территориальных (северных) надбавок открывают новую дискуссию о системе регулирования оплаты труда.
Мы понимаем, что МРОТ находится на недопустимо низком уровне, и бизнес поддерживает его повышение. Однако в связи с этим возникает несколько вопросов.
Во-первых, методика определения размера ПМ одновременно становится методикой определения размера МРОТ, что, по нашему мнению, требует обсуждения. При определении уровня МРОТ должны учитываться не только потребности работников в еде, одежде и услугах, но и уровень заработной платы в стране, экономические факторы, включая необходимость экономического развития компаний, уровень производительности труда и другие.
Во-вторых, Правительством РФ принято решение о том, что величину ПМ на душу населения и по основным социально-демографическим группам населения в целом по РФ устанавливает Минтруд России. Тем самым Минтруд России становится единственным органом, фактически устанавливающим МРОТ. Не уверен, что этот подход является единственно верным.
Считаем необходимым начать совместную работу по созданию нового механизма и методики определения МРОТ, включая его структуру и вопросы районного регулирования.
При этом мы предлагаем не отказываться от обсуждения возможности установления дифференцированного МРОТ в субъектах РФ».
Так что, надеюсь, ситуацию еще возможно будет исправить. Для этого, считаю, необходимым продолжать работу совместно с Правительством региона, Областной Думой и нашими Профсоюзами, а также с объединениями работодателей других регионов и РСПП в целом.
Мурманская область
Войти