Где в Мурманске можно послушать живой джаз и блюз? Вернее, культурно скоротать под джаз и блюз вечерок? А еще точнее, расслабиться под любимый музыкальный жанр с неравнодушной к нему и к вам дамой, одной рукой обняв ее, другой - рюмку с некрепким чаем?
На живой звук, или на сленге - «на живагу», целенаправленно ходят буквально считаные единицы из многочисленных в городе точек полусветского общепита - в «Шизгару», в «Рэд Паб», в «Гутен Морген», ну, может, еще в пару-тройку заведений.
«Ах, да! Среда…»
Между тем вот уже ровно год, как в Мурманске незаметно родились, а теперь стали неким музыкальным явлением еженедельные джазовые вечера в клубе «Ледокол» отеля «Парк Инн Полярные Зори». Мало того, только тут, пожалуй, можно иногда насладиться так называемыми джем-сейшнами, когда музыканты из разных групп выходят вместе на сцену и начинают импровизировать на заранее оговоренную тему.
Итак, собираются поклонники джаза и блюза по средам. За прошедший год таких музыкальных сред набралось четыре десятка (летом, разумеется, были каникулы).
Изюминкой вечеров можно считать удивительный факт, что публика (а в зале «Ледокола» по средам битком: до ста пятидесяти человек набирается, столики заказывают за два-три дня по телефону) четко разделена на две возрастные категории: отцы и дети. Впрочем, слово «разделена» явно неудачно. Публика-то как раз объединена, а поражает именно неожиданное братание поколений.
Нынешний осенний сезон начался в джаз-блюз кафе, как по средам переименовывают «Ледокол», благотворительным концертом. Мурманские группы и специально приглашенная из Петербурга «Калипсо блюз бэнд» (входит в круг исполнителей знаменитой джазовой филармонии Давида Голощёкина) всласть поиграли в пользу кандалакшской «Детской деревни-SOS» - международного проекта поддержки воспитания сирот в семейной обстановке. Публика накидала в прозрачный барабан под вечнозеленую музыку Дюка Эллингтона, Дэйва Брубека и Би Би Кинга 95 тысяч рублей. Сами понимаете, студенты жертвовали поменьше, солидные дяди - побольше, а в целом пресловутая связь поколений дала неплохую сумму.
До сих пор корю себя, что в мае пропустил «Белую вечеринку» в честь годовщины выхода в 1968 году двойного «белого» альбома «Битлз». Там звездами джема стали известный мурманский блюзмен Сергей Филиппов и финский бас-гитарист Мартти Руококоски, более известный в свободное от игры на басу и саксофоне время как дипломат, заведующий Мурманским отделением генконсульства Финляндии.
Невольно вспомнишь поэтический вздох Владимира Семеновича: «А день, какой был день тогда? Ах, да! Среда…»
Игра в три руки
Но вернемся в последнюю среду сентября. Открыл вечер классический джазовый состав с ироническим названием «Unknown trio» («Неизвестное трио») из Мурманского колледжа искусств. Вообще-то считается, что студенты единственного в области музыкального учебного заведения в этом жанре исповедуют мейнстрим - хрестоматийное направление, опирающееся на джазовые стандарты, проверенные временем.
Вот и на этот раз Андрей Вихорев (клавиши), Владимир Переверзев (бас-гитара) и Виталий Поляков (ударные) задали тон вечеру импровизацией на тему неумирающего «Каравана» Дюка Эллингтона. Кто только в ХХ веке не проезжался по этой мелодии! Но наши бас и ударник избрали умеренный бит-ритм, такой завораживающий, что, гляжу, ботинки и туфельки под столиками начали в такт постукивать подошвами. А клавишник на синтезаторе «Ямаха» включил тембры акустического рояля и так умело стал нанизывать на ритм свои импровизации, что владельцы ботинок и туфелек начали с улыбками переглядываться:
- Хорошо, Клава!
- Отлично, Константин!
Исполнив пять пьес с заездами, где пожестче - в рок, где помягче - в блюз, чудо-тройка с разбегу остановилась перед самой, быть может, грустной мелодией мирового джаза - «Опавшие листья» француза Владимира Косма. Лет сорок назад, помнится, души мурманчанок терзал «листопадом» на магнитофонах проникновенный баритон Энди Вильямса, а в инструментальном варианте - рояль Мишеля Леграна. Но современная мурманская молодежь не собиралась выжимать слезу из слушателей. Ирония, братцы, ирония погоняет нынешним джазом!
Барабанщик Поляков взял в зубы палочку и левой рукой демонстративно подыграл на «Ямахе» клавишнику Вихореву. Финал «Листьев» окрасился хорошо продуманной насмешкой.
Мировая женская грусть
Следующий коллектив, вышедший на сцену, силен прежде всего вокалисткой. С бас-гитарой остался упомянутый выше Владимир Переверзев, акустическую взял Олег Козец, студент последнего курса колледжа искусств, а к ударной установке коллеги выкатили на инвалидном кресле популярного самоучку Альберта Беликова. В группе «Мистер Бэйп» не хватало только клавишника Павла Моисеева, выпускника колледжа, уехавшего на работу в родной Никель.
- Именно через Павла я в прошлом году и вышла на эту группу, - рассказала мне потом солистка Ольга Кельман. - Я тогда искала клавишника по Интернету…
На джазовый вокал Ольги невозможно не обратить внимание. Тембр, мимика, жест, хватка в лучших традициях. Чего только стоит ее пение сквозь улыбку - высший пилотаж женского джаза. Особенно удалась Ольге и ее товарищам свежая обработка избитого до синевы блюза негритянки Сэм Браун «Стоп». Убыстренный в сравнении с оригиналом темп, риффы не на басу, а на аккордах акустической гитары. Ну и голос, низкий и глубокий, хорош.
По старой привычке я было начал прикидывать, кому из великих предшественниц мурманчанка старается подражать. Но Ольга сама назвала ориентиры - Пегги Ли, Дайана Кролл, Элла Фитцджеральд:
- Я ведь увлеклась джазом еще в детстве, когда мне попалось в руки аудиопособие «Джазовая школа». А начала петь в подростковом ансамбле «Капельки» дворца «Лапландия». И первым человеком, который в меня поверил еще в школьные годы, была педагог «Лапландии» Галина Викторовна Ценнер.
Сегодня Ольга, окончив факультет культуры и искусства нашего педуниверситета, преподает в Коле, в детском эстрадном ансамбле «Кольские звездочки». А подрабатывает на стороне вокалом под инструментальные фонограммы. Свадьбы, корпоративчики, вечера отдыха…
- Заказчикам пение «под фанеру» обходится дешевле, - пожимает она плечами. - Но я всегда мечтала петь с живым ансамблем.
До сих пор Ольга помнит ту зимнюю среду, когда музыканты «Мистера Бэйпа» чуть ли не силой затащили из зала на сцену свою новую вокалистку и ей пришлось петь экспромтом. Теперь Ольга Кельман с блеском выступает в «Ледоколе» практически на каждый джазовой среде.
- Ох, помяни мое слово, уедет она из Мурманска куда-нибудь в Москву, а то и в Европу, - обменялись впечатлениями бессменный ведущий вечеров Роман Мурачев и замдиректора отеля Андрей Милохин.
- В Мурманске очень трудно музыканту прокормиться, - подтвердила начинающая джазовая певица. - Вот наметила себе цель: поступить в какую-нибудь серьезную джазовую школу. А значит, придется уезжать.
В свое время Ольга окончила в Мурманске гимназию с английским уклоном и поет только на этом общепринятом в джазе языке. Послушаешь ее тонкую интерпретацию песни «Мой смешной Валентинов день», которую композитор Ричард Роджерс запустил в джазовый обиход еще перед Второй мировой и которую особенно проникновенно исполняла когда-то великая Элла Фитцджеральд, и невольно призадумаешься. Если верить статистике, то в мире грамзаписей существует полторы тысячи вариантов этого джазового стандарта. Неужели мурманчанка нашла еще один, чуть юмористический, штрих к вечному гимну мировой женской грусти?
Жив курилка!
- Я потрясена этим вечером! - прокомментировала мне сидевшая за соседним столиком Екатерина Рождественская, фотохудожница, вошедшая в молву своими костюмированными портретами разных, в том числе эстрадных, знаменитостей. - А ведь мне есть с чем сравнивать. В Москве постоянно бываю на джазовых, блюзовых и рок-тусовках, где мой сын Алексей играет в одном из ансамблей…
Энтузиазм столичной гостьи заметно подогрелся, когда на сцену поочередно вышли группы «Трушкин-бэнд» и «Коктейль». Мне же радостно было признать в бас-гитаристе обеих групп старого знакомого Стаса Одинокова - уличного аккордеониста, о котором пару лет назад рассказывал на страницах «Мурманского вестника». Жив курилка!
Коллектив Романа Трушкина с ходу напомнил мне зарю рок-музыки, минимализм старинных групп «Шокинг блю», «Крим» или «Кристи». Всего три исполнителя на сцене - ударник, бас-гитарист и лидер-гитара, но каков напор! Таким составом музыканты «Кристи» сразили наповал в 1970 году фестиваль в Сопоте своим мировым хитом «Желтая река». И заодно впервые в истории советского телевидения английская рок-группа попала на его экран, поскольку трансляция из Польши шла в прямом эфире, вырезать ничего было нельзя, а спасительных рекламных пауз в СССР не практиковали.
О группе же «Коктейль» - отдельная песня. В областном центре она сегодня на верхушке популярности у продвинутой в музыке студенческой молодежи. Ценители «живаги» специально ходят на этот вокально-инструментальный квартет и в «Рэд паб», и в «Шизгару», и в «Царскую охоту».
В составе «Коктейля» - поистине крепкий коктейль из выпускников трех старейших учебных заведений города. Лидер-гитарист Дмитрий Каменский окончил педуниверситет, бас-гитарист Стас Одиноков и клавишник Антон Проскурин отучились в музучилище, а барабанщик Леонид Хапаев - из славного племени курсантов-судоводителей МГТУ. Ей богу, музыка сближает!
Каменский и Одиноков неплохо поют на два голоса. Но если первый напирает в основном на зарубежные шлягеры, то второму отведена роль запевалы в старых добрых отечественных хитах работы, например, «Машины времени».
Нередко к квартету присоединяется вокалистка Маша Сиржент, еще одна выпускница иняза МГПУ, прогремевшая в узких кругах мурманских любителей джаза своим мощным высоким голосом. Вот и на этот раз она в полной мере наигрывалась им в собственной интерпретации бессмертного блюза «Саммер тайм» из оперы Гершвина «Порги и Бесс».
То, что великий блюзовый стандарт еще жив в Мурманске, вдохновляет, конечно. Но, слушая музыкальную старину в переложении восходящих мурманских звездочек, никак не мог отделаться от впечатления, что они мне иронично подмигивают. Словно знают об этих вечнозеленых мелодиях то, что никогда мне уже не узнать.
http://www.mvestnik.ru/shwpgn.asp?pid=201010093722
Мурманск
Войти