На вопрос: «Ну как вам теперь работается?» - в мурманском театре Краснознаменного Северного флота только тяжело вздыхают. Уже не первую неделю тут пытаются привыкнуть к переменам, однако привычка дается нелегко. Да и как иначе? Как известно, в начале года в театре прошли масштабные сокращения сотрудников, после чего его штат в буквальном смысле слова «уполовинился» - работников стало вдвое меньше. То, что график работы театра при этом не изменился, а интересы зрителей не пострадали, - заслуга исключительно коллектива и руководства, которые все силы прилагают к тому, чтобы родное заведение продолжало работать в обычном режиме. Насколько хватит этого запаса флотской выдержки и творческого энтузиазма? Вопрос сложный…
Трудности материального характера начались в театре не вчера. Министерству обороны, которое финансирует и наш флотский театр, и военные театры по всей России - их, кстати, немного, всего шесть, - все сложней становится содержать такие культурные «довески». Когда-то они создавались как мощный инструмент, играющий важную роль в идеологической работе государственного масштаба. Нынче и с идеологией не все так просто, и инструментов прибавилось - взять те же телевидение и Интернет, с которыми хлопот и затрат куда как меньше. В театрах же - большие штаты, собственные здания - как у нашего, да и постановка спектакля дело не дешевое. У нас принято хвосты рубить по частям - вот и с флотским театром в финансовом плане действовали также. То, что здание театра на Кольском проспекте давно нуждается в ремонте, видно невооруженным взглядом. Но денег на эти цели здесь так и не дождались. Латание дыр позволяет поддерживать его в рабочем состоянии, но о нормальном ремонте остается только мечтать. Был у театра свой автопарк, пусть и небольшой, но необходимый - ведь труппа активно гастролирует по области, причем выступают в «отдаленке», в далеких воинских частях и гарнизонах. Не стало автопарка. Потом перестали выделяться деньги на новые постановки - премьеры ставили на те средства, которые зарабатывали сами. Ну и финальный аккорд - сокращение. Из 97 позиций в штатном расписании сократили 54.
Иногда штаты «технического», «непрофильного» персонала бывают раздуты и его сокращение оправданно. Как говорится, по одежке… Как же обстоят дела в театре Северного флота?
- Новое штатное расписание принято в связи с тем, что в современных условиях нет возможности содержать такое количество гражданского персонала на флоте, - объяснил директор театра КСФ Михаил Онищук. - Мы с самого начала понимали, что сокращения неизбежны и, возможно, в чем-то и оправданны, ведь речь идет об оптимизации штатов и нашей работы в целом. Сокращения прошли и в воинских частях, и в ансамбле - везде урезают обслуживающий персонал. Министерство обороны приняло решение, что конкретно в нашем театре возможно содержать только 43 штатных должности. Надо работать в этих рамках… Мы зависим напрямую от Минобороны, областная власть не может оплачивать нам наши ставки - это будет нецелевое расходование бюджетных средств. Но проблема не только в том, скольких сократили, а в том, в первую очередь, кого именно лишился театр. А лишился он тех, без кого нормальная работа в принципе невозможна.
Зрители этих людей не видели, но без них, действительно, актерам на сцену не выйти. Не в чем будет выйти, не на что сесть на сцене, да и сама сцена окажется в таком состоянии, что лучше и не выходить на нее вовсе.
- Костюмерный цех убрали, реквизиторский, монтировочный, - перечисляет заведующая литературной частью театра Татьяна Чеснокова. - Нет теперь гримерного цеха, декорационного, бутафорского, столярного, пошивочного. Нет звукооператоров, осветителей сцены, помощников режиссеров. Нет технического персонала - уборщиц, дворников, кассиров, гардеробщиц, вахтеров, коменданта по зданию… Полтеатра лишились… Нам говорят - мол, актеры могут сами подмести сцену, вынести на нее декорации, а кто в спектакле не занят - пока в гардеробе и на вахте посидят. Заодно туалеты помоют и двор от снега разгребут, чтобы зрители хоть дорогу-то к нам нашли, в сугробах не утонули. Я даже не знаю, как это комментировать. Как объяснить людям, что тот вариант, который нам предлагают, например, с пошивкой костюмов - заказывать их в городских ателье - неприемлем? Не шьют в ателье греческих тог и кринолинов по образцу восемнадцатого века. А про расценки я просто молчу - это безумно дорого. Кто сделает нам на заказ старинные люстры, дворцовую мебель и мушкетерские шляпы?.. В костюмерном цехе сейчас хранятся сотни костюмов, многие из них уникальные, дорогущие. Кто будет нести за них ответственность? Кто будет готовить их к спектаклю? Или вот, например, - на сцену выносят дымящуюся картошку. Раньше ее готовили реквизиторы. Теперь говорят - актеры пусть озаботятся. Со сценой одной можно замучиться - там же репетиции каждый день, и каждый день надо тщательно убирать. Иначе скапливается аллергическая пыль, которая сказывается на актерах - они начинают сипеть.
В результате имеем такую картину: актер приходит в театр готовиться к спектаклю. Начинает с уборки помещений, потом бежит найти и почистить-погладить костюм, потом тащит на сцену мебель и прочие декорации, параллельно помешивая картошку, которая потребуется ко второму, скажем, акту… Затем еще быстренько у народа в гардеробе шубы принять - и бегом, изволь «дать» Хлестакова или Медею. И это не доведение ситуации до абсурда - это совершенно реальный расклад.
Театр начинается с вешалки - кто не слышал эту фразу. Действительно, с вешалки, а также с реквизиторов, бутафоров, гримеров… Ведь театр - это прежде всего единый организм, работающий на нас, на зрителей. В нем все взаимосвязано крепчайшими нитями, и любое звено необходимо. Только тогда этот организм сможет полноценно выполнять свои задачи и называться собственно театром.
- Нам все время говорят, что мы сами должны на себя зарабатывать, - продолжает Татьяна Чеснокова. - Ну, как можем, так и зарабатываем. Если бы не крутились, то и премьер бы не было. Но, вообще-то, театр - дорогое удовольствие, и самостоятельно ему не выжить. Мы на творчестве своем зарабатываем. А это немного. А на чем еще? Аренда? Внешний и внутренний вид и состояние здания не особо располагают к этому. Да и зал у нас небольшой, всего триста мест, так что организаторам гастролей мы не очень интересны. К тому же гастролерам тоже нужны осветители, реквизиторы и так далее, которых они с собой из Москвы не потащат. А их нет.
Сейчас в репертуаре театра 33 спектакля. Ежегодно тут выпускают пять премьер, в том числе одну для детей. Здесь готовились отмечать 65-летие Победы. Впрочем, и продолжают готовиться - спектакль по пьесе Владимира Гуркина «Саня, Ваня, с ними Римас» обязательно состоится, в этом здесь не сомневаются. Театр зрителя не бросит - здесь уверены, что новые постановки нужны северянам. И уверенность эта - не на пустом месте. Старейший на Кольском полуострове - создан он был в 1935 году, выстоявший в Великую Отечественную, когда приходилось выступать перед бойцами на передовой, сдюживший в трудные девяностые, флотский театр в нынешней ситуации вновь ощутил поддержку и любовь зрителей.
Вот отрывок только из одного письма, написанного в его защиту и поддержку жительницей Оленегорска, учительницей русского языка и литературы Любовью Федосеевой:
«Именно этот театр помогает нам, учителям, воспитывать подрастающее поколение. Заявляю это с полной ответственностью, ибо с 1993 года сотрудничаю с ним. «Ревизор», «Недоросль», «Панночка», «Алые паруса», «А вдруг это любовь?» - что только не посмотрели разные поколения моих учеников! Репертуар говорит сам за себя: театр «оживляет» классику для нашей малочитающей интернет-молодежи, ставит острые социальные проблемы, бросается на защиту чести, убеждает: есть настоящая любовь. Согласитесь, в условиях коммерциализации всех сфер жизни немногие театры удерживаются на такой высоте. После спектакля «С днем рождения, Елена Сергеевна» в фойе выстроилась очередь: зрители хотели сделать записи в книге отзывов, так потрясло их увиденное! Любой столичный театр может мечтать о таком.
И еще об одном не могу не сказать: этот театр открыт для диалога, и что особенно важно - для диалога с молодежью. После каждого спектакля мои ученики получали уникальную возможность пообщаться с режиссером и актерами, задать волнующие их вопросы, получить честные, мудрые ответы.
Наблюдая за деятельностью театра на протяжении семнадцати лет, убеждена, что это настоящее служение искусству. Именно потому с таким нетерпением ждут спектаклей театра Северного флота в городах области. Ждем и мы, оленегорцы. Будет ли жить театр?»
- Это только одно из обращений, - говорит Татьяна Чеснокова. - Их было много, общественность подняла настоящую волну и активно подключилась к тому, чтобы привлечь внимание к нашей ситуации. Писали на блог президента, в «Единую Россию», в Союз театральных деятелей России, командующему флотом и в Минобороны. Просили не обделять северян культурой - у нас всего три профессиональных театра на всю большую область, причем кукольный работает на самых маленьких ребятишек. Это не могло не тронуть - мы безмерно благодарны нашим зрителям, публике. Их неравнодушие в первую очередь, я считаю, сыграло свою важную роль.
Главное же, что такой снежный вал обращений принес некоторые результаты - голос общественности услышали.
- У руководящих лиц появилось понимание, что в таких условиях театр работать не может, - говорит Михаил Онищенко. - Те, кто принимал решение о сокращении именно этих должностей, конечно, далеки от театральной специфики. Мы просили предоставить театру свободу в формировании нового штата, то есть дать возможность самим определять, кем пожертвовать, а без кого не обойтись. Нам такой возможности не дали, это привело к сложностям. Но сейчас появилась надежда на то, что штатное расписание будет пересмотрено, потому что у нас запросили наши предложения по дополнениям к нему. Но надо понимать, что беспроблемно эти дополнения тоже не провести. Возможно, придется сокращать актеров, к сожалению, это на сегодня единственный путь. Сейчас актерская труппа театра Северного флота составляет 26 человек, и не все артисты заняты на полную катушку. Я прекрасно понимаю, что чем больше актеров, тем интереснее и профессиональнее театр. Но другого пути не вижу. Для нас главная задача сейчас - сохранить театр, продолжать работать, не потерять своего зрителя.
Можно ли нам прожить без театра? Это, безусловно, легче, чем прожить без колбасы, соли и спичек. Но можно не значит нужно. Выбор должен быть у каждого…
- Актер - это такой особый человек, - вздыхает Татьяна Чеснокова. - Он и на пожаре спектакль доиграет - это чистая правда, наш театр действительно пережил серьезный пожар, но работа и тогда не прекращалась. Это в природе актера - доиграть свою роль до конца. Нельзя оставлять людей в культурном вакууме, в безвоздушном, бескультурном пространстве. И мы это понимаем, это для нас главный принцип работы. Хорошо бы, чтоб и те, от кого зависит наша судьба, тоже обрели такое понимание.
http://www.mvestnik.ru/shwpgn.asp?pid=20100303731
Мурманск
Войти