Как мурманская власть вместо валидола приняла горячительное.
Вышла в свет книга советского мэра Мурманска Виктора Романенко. Один из сигнальных экземпляров издания был подарен любимой Романенко «Вечерке».
Напомним, в прошлом году именно Виктор Федорович открыл своеобразную галерею рассказов мэров Мурманска на страницах газеты в исторической серии «Штрихи к портрету». Эта серия так понравилась бывшему мэру Мурманска, что он решил выпустить книгу о городе, с которым его связала судьба. И подарить эксклюзивное право первой рассказать о ней любимой городской газете.
Единое дыхание
Напомню, Виктор Романенко был мэром Мурманска — по-старому — председателем Мурманского горисполкома — с 1973 по 1978 год. За это время в столице Заполярья были построены десятки жилых микрорайнов, школ, детских садов, памятник Алеше, мусоросжигательный завод, расширен Кольский проспект… Мурманск активно благоустраивался.
Впрочем, в своей книге «Люди, события, годы» бывший мэр пишет отнюдь не только об этом. В ней немало ранее неизвестных и любопытных страниц из истории мурманской власти. Некоторые стилистические шероховатости полностью скрашивают искренность и, я бы сказала, темперамент автора. Остается ощущение, что книга написана словно бы взахлеб, на едином дыхании. И читается она также — ну невозможно оторваться!
Да! Чуть не забыла. В издании много редких фотографий, в основном любительских, запечатлевших жизнь мурманской власти и Мурманска советских времен. Полное впечатление путешествия на машине времени.
Добавлю, что сейчас Виктор Федорович живет в Москве. Но, как утверждает сам, остается в душе мурманчанином. Потому что мурманская у него душа, говорит.
Почти весь тираж книги — а это несколько сотен экземпляров — Виктор Романенко решил подарить Мурманску. Все они через год, аккурат к 95-летию столицы Заполярья, появятся в городских библиотеках, а также будут бесплатно вручаться в книжных магазинах. Такой вот подарок мурманчанам решил сделать бывший мэр Мурманска.
Беговая дорожка
Ну вот, например, Романенко в книге пишет о скандальном эпизоде, связанном с визитом в Мурманск Никиты Хрущева, тогда секретаря ЦК КПСС.
Хрущев, известно, очень любил публичные выступления, как правило, перед широкой аудиторией. В Мурманске власти предложили ему выступить в областном Дворце культуры имени Сергея Мироновича Кирова. Но Никита Сергеевич потребовал организовать выступление на Центральном стадионе.
«Хрущев отверг наше предложение установить трибуну в центральном месте стадиона, то есть в правительственной ложе, — вспоминает Виктор Романенко. — Потребовал установить трибуну прямо на беговой дорожке! Мотивировал это тем, что хочет быть поближе к народу.
Конечно, это накладывало на нас огромную ответственность за порядок при проведении мероприятия. В короткое время были отпечатаны пригласительные билеты и розданы руководителям предприятий. С руководством милиции и комитета Госбезопасности были определены меры по обеспечению безопасности.
Конечно, мурманчан, желающих попасть на стадион, было гораздо больше, чем он вмещал. Огромное количество людей двойным, тройным кольцом окружили стадион, огражденный решетчатым забором. Но особенно столпились люди у его ворот, у входа».
Хрущевский скандал
Было лето. В Мурманске на удивление стояла прекрасная погода. Светило солнце. В назначенное время на трибуну вышел Никита Сергеевич Хрущев. И произнес знаменитые слова, которые до сих пор вспоминают горожане: «Дорогие мурманчане! Дважды дорогие».
«Под этой фразой Никита Сергеевич имел в виду то, что мы, мурманчане, получали полуторный коэффициент к зарплате и ежегодный оплачиваемый отпуск в сорок календарных дней», — замечает в своей книге Романенко.
И именно после этой фразы Хрущева «дважды дорогие» ворота под напором массы людей рухнули! В считанные минуты толпа заполнила весь стадион, рассказывает Романенко. В том числе и игровое поле, в двух-трех метрах от Хрущева. Он замолк и ждал, пока народ успокоится. Тем временем стоящие впереди стали выкрикивать: «Колбасы в магазинах мало! Колготок для женщин нет! Нет лезвий для бритья!».
"Никита Хрущев обратился к первому секретарю ОК КПСС Владимиру Птицыну: «Товарищ Птицын, накормите эту женщину, а то она совсем исхудала». А женщина действительно была немалого объема, — не без иронической улыбки пишет о неслыханном по советским меркам скандале бывший мэр Мурманска. — И все это транслировалось через микрофон на весь центр города!
Потом Хрущев стал кричать: «Выключите микрофоны! Что мы соседним государствам свой голый зад показываем!».
Шоковое состояние
После этого Никита Сергеевич выступал около двух часов. В частности, говорил о мерах по решению проблем, о которых выкрикивали люди из толпы. Худо-бедно встреча закончилась.
«Потом все мы зашли в кабинет Птицына. Хрущев сразу отлучился в комнату отдыха, — вспоминает Виктор Романенко уже без кажущейся улыбки. — Птицын сказал второму секретарю Победоносцеву: „За все случившееся на стадионе подготовьте постановление бюро обкома партии о наказании виновных. Начальника областного управления внутренних дел освободить от занимаемой должности“.
Птицын с Хрущевым тут же уехали в Североморск на встречу с командующим Северным флотом. Состояние у нас у всех было шоковое. Но задание первого секретаря обкома КПСС принялись исполнять».
Потом рассказывали, после посещения Североморска Птицын сказал Хрущеву, что хочет провести бюро обкома КПСС и наказать виновных за беспорядки на стадионе. На что Хрущев ответил: «Да бросьте вы эту затею. Всякое бывает».
«Птицын нас тут же известил об этом! — кажется, вновь переживает скандальную ситуацию в книге Виктор Федорович. И даже, кажется, слышен его вздох облегчения. — И тогда все мы вместо валидола стали принимать горячительное».
Лирические отступления
Вообще в книге Романенко очень живой, близкий к разговорному слог. Открытый и искренний. Откровенный, кажется, насквозь пронизанный мурманским юморком. От этого всего рождается редкий эффект пространственного присутствия автора. Вроде как не книжку читаешь, а просто общаешься с ним за чашкой чая. О Мурманске, о событиях. О людях.
Книга изобилует трогательными лирическими отступлениями, которые, на мой взгляд, и придают ей некий шарм откровенности. И вместе с тем интерпретируют разные отрезки биографии Романенко, постоянно «выкладывают» их как бы в разном формате. Как будто эти события сами ищут ракурс, в котором хотели бы быть рассказанными.
Ну вот, например, одно из таких событий, в рассказ о котором уложилась, пожалуй, почти вся биография Романенко.
Трогательный поклонник
Точкой отсчета рассказа о встрече со знаменитой советской актрисой, красавицей Аллой Ларионовой становится «пятачок» из студенческой жизни Виктора Федоровича в ВИСИ — Воронежском инженерно-строительном институте.
Он признается, что был ее поклонником еще со студенческих лет, но ему никогда не хватало смелости пригласить ее на танец на танцевальных вечерах, которые частенько устраивали в Воронеже по случаю приезда советских артистов кино. И он с чувством трепета и досады лишь смотрел на огромную свиту поклонников красивой актрисы. Только однажды он сумел «обнаглеть» до такой степени, что все же подошел к ней и даже получил ее автограф.
А уже будучи мэром Мурманска, встретился с любимой актрисой вновь. Между двумя встречами прошло два десятка лет. Он много рассказывал ей о городе, может быть, даже немножко хвастал. Напомнил о том, еще своих студенческих времен, автографе. Конечно, она его забыла. Если вообще обратила тогда внимание.
Норковая шкурка
Романенко, рассказывая Алле Ларионовой о Мурманске и о Севере, очень старался. И даже невзначай упомянул о рентабельной норковой ферме, тогдашнем предмете гордости.
Актриса Ларионова отреагировала живо — попросила продать хотя бы одну шкурку. «Я спросил у нее: какого цвета? — вспоминает эту сцену в своей книге Виктор Федорович. — Она тут же ответила: „Белую, Виктор!“.
Я послал к директору фермы своего водителя с запиской. И после обеда норковая шкурка была в Мурманске. Радостей и благодарностей актрисы, казалось, не было предела!».
Прошло еще десять лет. Виктор Романенко уже работал в Москве, в правительстве, заместителем министра медицинской промышленности. Приходилось много ездить по стране на подведомственные предприятия. В Ленинграде после обсуждения вопросов, касающихся строительства медицинского завода «Октябрь», зашел в ресторан гостиницы «Октябрьская», где остановился на ночлег, поужинать.
«Пока ждал заказ, рассматривал посетителей, — по-моему, с привкусом сожаления пишет он. — И с большим трудом в сидящей одиноко за столом женщине я узнал Аллу Ларионову. С ярким макияжем, заметно постаревшая и располневшая, она курила длинную сигарету и, как мне показалось, была прилично выпившей.
На столе стояла недопитая бутылка коньяка. Конечно, я не подошел к ней. Закончив свой ужин, ушел к себе в номер. Весь вечер вспоминал книгу Валентина Пикуля „Три возраста Окини-сан“. Думал, что жизнь Ларионовой после смерти мужа Николая Рыбникова напоминала жизнь японской героини из этой книги. По крайней мере, мне — напомнила».
А Алла Ларионова, к слову, и по сей день слывет самой любимой советской актрисой бывшего мэра Мурманска
http://vmnews.ru/city/2010/10/08/sharm-otkrov...nosti
Мурманск
Войти