Капитан Яранцев: «Я полностью несу ответственность за свои действия»

Уже девятый месяц не видно конца той истории, которая началась в середине октября прошлого года. Вспомните: шуму было во всех пределах. Как так, слыханное ли дело - российский траулер, не подчинившись указанию береговой охраны Норвегии, предписавшей следовать ему в Тромсе, изменил курс и отправился в Мурманск! Рыбацкому экипажу под руководством капитана Валерия Яранцева удалось обойти все преграды. Военные корабли соседней страны не смогли задержать российских рыбаков и привести судно для «разбора полетов» в свой порт.

Вернувшись в Мурманск, сам капитан сразу оказался в больнице, против него возбудили дело. Как позже сообщили в управлении информации и общественных связей Генпрокуратуры РФ, обвинение капитану В. Яранцеву было предъявлено в ходе расследования уголовного дела, возбужденного по фактам незаконной добычи рыбы с применением запрещенных средств лова в районе архипелага Шпицберген в Баренцевом море и незаконного удержания на судне представителей береговой охраны Королевства Норвегия.

В марте с капитана Яранцева взяли подписку о невыезде. Хотел в санатории подлечиться, да нельзя никуда уехать.

Недавние предварительные слушания по делу капитана прошли в закрытом режиме. И суд, начало которого назначено на 28 июня, тоже будет закрытым. Никто сейчас не знает, сколько это дело протянется и чем кончится. Но известно, что судья, у которого это дело находится в производстве, с 15 июля уходит в отпуск.

Наш разговор с капитаном «Электрона» Валерием Яранцевым состоялся на прошлой неделе.

- Сначала все говорили о некоем черном списке, в котором состоял «Электрон». Мне самому довелось его видеть в Интернете...

- О черном списке я не хочу говорить, - рассказывает Валерий Яранцев. - Единственное, что я знал: в прошлом марте, по-моему, у «Электрона» норвежцы отзывали разрешение для работы в норвежской экономической зоне. Вообще, это, на мой взгляд, просто какая-то провокация со стороны норвежских властей. Я отвечаю за судно с того времени, когда там оказался. С 6 июля я заступил, сделали ремонт, а 31 июля вышли в рейс. И по 20 октября - когда закончилась эпопея с погоней - за этот период я отвечаю. Что было с траулером до того, мне неведомо. Я и в компании «Коре», которой принадлежит судно, работаю с недавнего времени.

Думал вообще отдохнуть в прошлом году, за пять лет всего четыре месяца был на берегу. Да и то из них 1,5 месяца в ремонте, здесь в Мурманске, остальное в Киркенесе. Я вообще не стремился тогда в море, по моим данным, 2005-й год для рыбалки мог быть провальным, цикличность влияет. Но не пришлось отдохнуть.

- В тот год вы рыбу в Киркенесе сдавали?

- Уловы мы сдаем там, где скажет хозяин компании. Бывает, в море сдаем, нам сообщают, что надо связаться с таким-то транспортом и на него перегрузить или всю рыбу, или какой-то объем. Это дело судовладельца, его работа. Прилов, как правило, весь на Мурманск отправляем. Появляется транспорт, он привозит снабжение, топливо, мы отдаем рыбу.

Случались проверки и раньше, но до такого не доходило. Да ведь еще года два назад в районе рыбалки был начальник промрайона, совет капитанов, была консолидация. В случае конфликтов руководство сразу выходило на Москву.

А тут я не мог даже узнать, есть ли наши инспектора на каком из судов в море, есть ли патрульное судно наше в районе, с кем можно связаться. Я ведь акт никакой не подписывал, они могли написать все что угодно. Многое меня удивляло в той проверке.

- Смотрю, у вас тут много всяких бумаг...



- Пришлось интересоваться историей вопроса. До какого-то времени здесь вообще действовали другие уложения, еще царским правительством подписанные, - никаких потрафлений никому, рыбачить могли все. Потом война, революция... и мы присоединились к договору 20-го года, но тогда наши интересы были учтены.

Валерий Яранцев цитирует один из документов, которых у него скопилось немалое количество за это время: «Задержание российских рыболовных судов в районе архипелага Шпицбергена, исходя из договора о Шпицбергене от 20-го года, конвенции ООН по морскому праву от 1982 года и позиции России в отношении правового статуса Шпицбергена, является неправомерным».

То есть тут говорится о задержании, об аресте вообще речь не идет. А нас практически пытались взять под арест.

Суть не в этом. Юридическая сторона понятна. Наш министр Лавров 19 октября, по-моему, заявил, что, несмотря на некоторые неясности, российские суда в этой зоне трогать нельзя, они имеют право там работать. Получается, что норвежцы распространили правила своей зоны на зону вокруг архипелага. Наша страна промолчала, считают они, значит, признала. А вот капитаны не признают...

- И все же инспектора оказались на судне. Какой нашли предлог?

- Первый вопрос, когда норвежские инспектора поднялись на борт, - давали мы «актив» или нет? Это сообщение, передающееся за 24 часа до входа в зону, о том, что у меня на борту такой-то груз, и я пройду контрольные точки «Альфа», «Браво» и т.д. и буду там в такое-то время. Есть определенные процедуры, которые помогают отслеживать движения и действия траулера с помощью радиограмм или патрульного судна. Каждую неделю надо отчитываться об уловах - в общем, все регламентировано. У нас все было в порядке.

- Итак, они спросили, а вы ответили, что все в порядке. Что было дальше?

- Инспектора начали составлять акт. В бумагах было много исправлений, появлялись другие бумаги, переписывались, но я не стал ничего подписывать. Они связались со своим начальством: мол, все в порядке, не за что задерживать. И тем не менее мне предложили следовать в их порт для разбирательства. Потом в телерепортажах показывали якобы наши сети с мелкой ячеей, но их у меня не было - откуда что взялось? Да и рыбы, которую можно поймать такой сетью, при проверке на борту не обнаружили.

- Ну а дальше?

- Я еще надеялся, что, может, наш корабль пограничный встретится, да где там! Пусто было в море. Я сообщил, что до Тромсе у меня ни топлива, ни масла не хватит. А по пути, после бункеровки, переговорив с владельцем, решил идти на Мурманск... Норвежцы, как вы знаете, пытались нас стопорнуть с помощью тросов. Бросали концы с воздуха, заводили двумя кораблями. Но есть способы обойти такие преграды, надо просто знать, как это делать. По-моему, один из их сторожевиков сам запутался в тросах. В клещи пытались нас взять, но не удалось. С самолетов бросали кассеты с напалмом по курсу. Да что там сейчас вспоминать...

- А что вы думаете по поводу суда?

- Я здесь живу и знаю, что может случиться. Был бы человек, а дело против него всегда найдется... Успокаивает, что не мне ведь придете/ доказывать что-то, а той стороне. Адвокатами меня компания обеспечила, а дальше видно будет.

Анатолий КАРЕЛИН.