Кировчане ставят под сомнение ряд утверждений главного врача Кировской больницы Людмилы Стёпиной

В прошлом номере Хибинского вестника в публикации “Медицина доступная и не очень” мы рассказывали, как главный врач отчитывалась перед Советом депутатов о качестве предоставляемых медицинских услуг, в том числе об их доступности. Упор делался на положительные изменения в работе больницы. При этом, конечно, мы ожидали, что публикация может стать своего рода красной тряпкой, которой помахали перед быком, ведь к работе медиков у горожан много претензий. Так и случилось, реакция читателей последовала незамедлительно.

Жительница микрорайона Кукисвумчорр Марина Морозова рассказала, как трудно приходится её отцу, 70-летнему инвалиду. Чтобы достать номерок к урологу, старик выезжает с 25-го на автобусе в 5.05, и в половине шестого он оказывается в очереди за номерками только седьмым–восьмым. При этом номерок ему достаётся не всегда. Чтобы уж наверняка попасть к доктору, пожилой человек иногда выезжает в поликлинику на рейсе в 3 часа ночи. Так что для урологических больных городская медицина остаётся труднодоступной, а высказывание главврача, что в шесть утра очередь за талончиками не занимают, не соответствует действительности.

Были также звонки в рубрику “Звоните в четверг” по поводу сроков обследования. Одна горожанка удивлялась: “В статье написано, что на нужный мне вид обследования на УЗИ срок ожидания составляет 12 дней. А мне, когда я обратилась в начале мая, сказали, чтобы приходила в конце месяца, когда будут выдавать номерки на июнь”.

“Таких больных полгорода”

Читательница Орлова принесла в редакцию эмоциональное письмо-отклик, в котором поделилась впечатлениями о том, как медики оказывали помощь её мужу.



“В конце марта мужу стало плохо (он гипертоник), – пишет она. – Я вызвала “Скорую помощь”. “Скорая” приехала через 1,5 часа. Доктор осмотрел мужа, дал две таблетки и сказал, чтобы я вызвала участкового врача. Пока ждали участкового, мужу стало хуже, перед самым приходом врача у него начались судороги. Давление упало до 150/20 . Врач ничего не могла сделать. Я опять вызвала “Скорую”, на этот раз приехали быстро. До приезда медиков я сама, как могла, помогала мужу дышать. Приехали, сделали уколы, успокоили, что сейчас мужа положат в реанимацию. Но не тут-то было, нас продержали в приёмном покое три часа! Сделали кардиограмму, потом пришла терапевт из отделения, осмотрела и сказала, что ничего у мужа по части терапии не находит. Затем его осмотрел невропатолог, сказал: “Таких больных у нас полгорода, вам надо консультироваться в Мурманске” – и поставил диаг­ноз со знаком вопроса, от которого я была в шоке. После пережитого ужаса я надеялась, что мужа оставят в больнице понаблюдать хотя бы день–два. Но ему сделали ещё один укол (давление стало 120/80) и отправили домой, хотя он еле стоял на ногах. Сложилось впечатление, что если тебе немного за 50, то ты уже никому не нужен.

Мы сделали в Мурманске платную диагностику, так как бесплатную надо долго ждать”.

Справедливости ради надо сказать, что обследование в Мурманске не выявило у мужчины серьёзной патологии. А на наш вопрос, написали ли они официальную жалобу на действия медиков, Орлова безнадёжно махнула рукой и ответила: “Не до того было”.

К нам в рубрику “Звоните в четверг” приходит немало вопросов, касающихся деятельнос­ти больницы. Периодически горожане интересуются, почему нет ответов. Отвечаем: главный врач Стёпина не считает нужным общаться с редакцией и, очевидно, с горожанами. Так что и медицина, и её чиновники на сегодняшний день весьма труднодоступны.

Наталья Кузнецова