За полвека журналистской работы мне довелось быть свидетелем событий, о которых не только писать - и упоминать в разговорах с непосвященными запрещалось. Жесткое требование секретности долго держало в тайне и эксперименты по использованию на Кольском полуострове ядерных взрывов в мирных целях. Первый из них был произведен в сентябре 1972 года в Хибинских горах всего в 32 километрах от Кировска. Но только спустя 18 лет мне с великим трудом удалось побывать на месте события и получить разрешение на публикацию материала. Он прошел по каналам ТАСС, правда, в сильно урезанном виде. Цензоры даже после согласования текста в столичных ведомствах придирались чуть ли не к каждому предложению.
О том, что такой эксперимент будет вот-вот осуществлен, мне доверительно сообщил Владимир Васильевич Гущин, главный инженер комбината «Апатит» и один из авторов проекта, с которым у нас были очень добрые отношения. В назначенный день по его приглашению я должен был приехать в Кировск, но вместо этого угодил в больницу.
Всю ночь тогда не спал, наивно полагая, что подземный толчок ядерного заряда вызовет колебание земли не только вблизи от места взрыва, а и в Мурманске. А что это такое, я уже знал, попав под землетрясение в Ессентуках. Тогда тряслась не только земля, но и санаторные корпуса. Мы в страхе выбежали на улицу, но все обошлось. И здесь - тоже.
Впрочем, позже я узнал, что эксперимент перенесли на другое время. Дело в том, что в назначенный день подул сильный восточный ветер, который в случае выброса взорванной горной породы мог перенести радиоактивное облако на соседние скандинавские страны. Заряд взорвали, дождавшись благоприятных погодных условий. О необычно мощном взрыве в Кировске поговорили и забыли.
Но вот наступил август 1984 года. Жителей города снова предупредили о предстоящем сильном подземном взрыве. Горняки и их семьи, привыкшие за десятилетия к таким событиям на рудниках комбината «Апатит», не придали особого значения этому предупреждению. Однако подземный толчок на сей раз был настолько мощным, что ощутили даже те, кто находился далеко за городом. А вскоре по городу поползли слухи, что в его окрестностях произошло землетрясение. Лишь единицы знали, что это был не обычный, а ядерный взрыв. Спустя почти шесть лет мне первому из журналистов довелось побывать там, на месте события.
…Вместе с начальником технического отдела «Апатита» Олегом Погребняком и другими специалистами, в очередной раз направлявшимися в штольню для проверки уровня радиации, идем в подземную выработку. Должен сказать, что подземный участок, где был произведен взрыв, ничем не отличается от обычного. Серые стенки выработок, рельсы, уходящие в темноту забоя, цепочка низеньких вагонеток на них…
Наконец упираемся в тупик: дробленая руда перекрыла проход полностью.
- Там, за камнями, - центр взрыва, - пояснил начальник объекта Борис Самарин. - Нас отделяет от него каких-то пятнадцать метров.
Здесь только что завершила работу очередная горняцкая смена.
- Не тревожит ли рабочих такая близость к центру взрыва? - поинтересовался я у него.
- Опасности для здоровья людей здесь нет. Взрыв был рассчитан так, что все вредные вещества оказались в ловушке и там замурованы его же силой. Естественно, за уровнем радиации на рабочих местах горняков следим ежесменно. Оснований для беспокойства нет: он постоянно в пределах нормы. Не зафиксировано ни одного случая и утечки радиоактивных веществ с подземными водами.
Правда, тут же случился довольно двусмысленный эпизод. Я высмотрел неподалеку очень красивый кусок апатитовой руды и решил приобщить его к домашней коллекции. Самарин, заметив, как прячу камень в карман брюк, одернул:
- Ты что, хочешь без «прибора» остаться? Выбрось. А для коллекции мы найдем получше.
Слова эти не очень вязались с его заверениями о полной безопасности работающих здесь горняков, но я промолчал. От камня, конечно, избавился. И, честно говоря, до сих пор не знаю, шутил он или нет. Или просто руководствовался известным правилом: лучше перебдеть, чем недобдеть. Правилом, кстати, в иных ситуациях разумным.
Я обратил внимание на манекен, стоявший неподалеку от выхода из подземелья. Оказывается, таких манекенов, напоминающих человеческую фигуру и напичканных различными датчиками, во время эксперимента здесь было несколько. Они помогли специалистам найти ответы на многие интересовавшие их вопросы, связанные с влиянием ядерного взрыва на человека. Интересно, что сохранившийся манекен кто-то из увидевших его издалека принял за живого человека, породив тем самым легенду о якобы имевших место человеческих жертвах. Эту легенду можно и сегодня услышать от старожилов Кировска.
Опытные взрывы показали, что такие одиночные ядерные заряды для дробления массива, оконтуренного так называемыми экранирующими щелями, мало чем отличаются от обычных массовых взрывов, применяемых для добычи апатитовой руды подземным способом, и практически безопасны. По словам Олега Погребняка, ценность такого эксперимента заключается прежде всего в том, что он выявил возможность использования таких взрывов для снижения горного давления на подземные выработки. Становится реальным управление процессом разработки месторождений на больших глубинах. Открылись широкие перспективы для разработки целого ряда близлежащих месторождений сравнительно бедных апатитовых руд, добычу которых обычной технологией из-за большого горного давления в ту пору даже трудно было представить.
Опытный рудник, построенный у горы Куэльпорр, закрыт. Всего здесь было отбито полтора миллиона тонн апатитовой руды, из которой 396 тысяч тонн, получивших облучение, были вывезены из-под земли в специальное хранилище. По результатам эксперимента был сделан вывод, что качество дробления руды выше, чем при обычных взрывах. Но в 1991 году в связи с завершением эксперимента объект «Днепр», как в целях конспирации называли новый рудник, закрыли. Перед этим провели полную изоляцию подземных выработок с помощью бетонных перемычек. Вход в штольню, из которой предварительно убрали оборудование, засыпали горной породой.
Мне довелось побывать там вместе с экологами и после выполнения этих работ. Приборы не зафиксировали в вытекающем из штольни ручье наличия радионуклидов, и мы с удовольствием попили прозрачную и холодную, как лед, подземную воду.
Кстати, после первого ядерного взрыва в Кировске и Апатитах не раз возникали слухи о новых атомных экспериментах в Хибинах. Но то были обычные выдумки досужих людей. Хотя основания для слухов имелись. Так, в полдень 30 сентября 1974 года жители Кировска услышали тяжелый гул и почувствовали, как задрожала земля. Колебания почвы ощущались и в Апатитах. Но их вызвал не взрыв на подземных рудниках комбината, а естественное землетрясение.
Кстати, они случались здесь и ранее. По данным сейсмологов, землетрясения силой 4-6 баллов были здесь 24 сентября 1948 года, в августе 1955-го и в феврале 1960-го. Никаких разрушений они не вызвали.
Впрочем, горы Кольского полуострова, несмотря на древний возраст, и прежде были подвержены действию тектонических сил. Известный русский писатель и общественный деятель Константин Случевский, побывавший в наших краях в 1885 году, в очерке «Кола» рассказывает о случившемся за тринадцать лет до того событии: «В феврале месяце, в мясопустную субботу, в 4 часа утра, - подземные толчки длились 5 минут, после чего гора Соловарака дала большой оползень к реке Коле и обнажена одним боком до сих пор».
И до нашей поры тоже, можно добавить нынче, спустя век с лишним. Увидеть последствия того буйства стихии может каждый из нас, проезжая через мост у въезда в город Колу.
Кировск
Войти